Искры под пеплом

— Когда Луизиана отделилась от Федерации и вступила в Конфедерацию, у моей семьи не осталось выбора. Это был наш дом, наша земля, и мы сражались за нее. Вы думаете, такое решение далось легко? Вы думаете, мы радовались этому ужасу? Нет, но мы должны были заявить о верности своей родине, как сделал генерал Ди, покинувший армию США, чтобы защищать родную Вирджинию. Нам пришлось претерпеть и потерять гораздо больше, чем выпало на долю янки. И вашей семьи тоже.

— Совершенно заслуженная кара, — жестко отрезала она.

— Черт возьми, Гарнет! Это же был мой долг. Отбросьте же память о прошлом, ведь только она — главное препятствие между нами, и вы это понимаете.

— И мы также оба понимаем, Брант, что поступаем плохо, находясь наедине, как сейчас. Мы ведь могли совершить… непоправимое.

— Нет, мы поступаем правильно, — тихо произнес он, снова приближаясь к ней. — И… вам не переубедить меня в этом.

О Господи, конечно же, здесь не то место, где ему хотелось бы объяснить ей все, но он не вправе упускать шанс, которого ждал так давно. Рано или поздно ему надо рассказать Гарнет все, и теперь это время пришло.

— Гарнет, — начал он, — мы не совершили ничего дурного, потому что…

Его голос прервался, так как он почувствовал на себе ее насмешливый взгляд. Брант отвел глаза, затем решительно посмотрел прямо на нее и словно бросился в разверстую пропасть:

— Я должен был вам сказать это еще тогда, в Грей Оукс, но не смог себя заставить. Я был потрясен, когда увидел фотографию вашего мужа. Я хотел рассказать вам все, но не смог.

Гарнет почувствовала, как внутри у нее все холодеет, и хотя она продолжала не мигая смотреть на него, рассудок отказывался принимать эти слова.

— Ваш муж мертв, Гарнет. То, в чем все пытались убедить вас, — правда, — сказал он как можно мягче. — Вы — вдова.

— Нет, — прошептала она. — Вы лжете. Но по тому, как Гарнет это произнесла, он понял: она поверила ему.

Кровь отлила от ее лица, пристально глядя ему в глаза, она прошептала:

— Откуда вы знаете?

Брант рассказал ей все. Даже то, о чем хотел умолчать. Наконец он закончил:

— Денис и другие разведчики были застрелены при попытке к бегству. Клянусь, что, если бы он не попытался бежать, то просто оказался бы в числе прочих пленных. Поверьте, я не хотел его убивать, Гарнет. Это был просто случай. Во всем виновата эта проклятая война.

Казалось, ей стало дурно. Он испугался, увидев ее лицо, белое и неподвижное. Брант понимал, что его слова, как нож, вошли в ее сердце. Мгновение спустя Гарнет пошатнулась и, если бы он ее не подхватил, упала бы навзничь.

Гарнет очнулась на кровати. Брант осторожно похлопывал ее по щекам. Тело ее по-прежнему лежало недвижимо, словно мертвое, ожили только глаза, смотревшие с ненавистью.

— С вами все в порядке? — с беспокойством спросил он.

Она не ответила. Выражение ее глаз было красноречивей любых слов..

— Скажите что-нибудь, Гарнет. Пожалуйста. Это походило на пробуждение от страшного кошмара, когда обнаруживаешь, что реальность еще более ужасающа.

— Если он погиб, то почему командование ничего мне не сообщило? — дрожащим голосом произнесла она, причем так тихо, что Брант едва разобрал слова.

— Похоже, его бумаги затерялись. Я, действительно, не знаю, почему. Но военные канцелярии плохо работали по обе стороны фронта, Гарнет. Что, впрочем, объяснимо, учитывая их объем работы. Так всегда бывает на войне.

Медленно Гарнет приподнялась и села на кровати, отшатнувшись от протянутой к ней руки, как будто та была в крови. Затем она встала, вся дрожа от ненависти:

— Палач, — с яростью произнесла она. — Убийца!

— Гарнет, я же попытался объяснить вам ситуацию. А что я мог сделать? Позволить шпионам улизнуть? Гарнет, я не убивал вашего мужа. Я убил вражеского солдата.

— Но ведь он… он же был просто мальчишкой. Вы же сами сказали, — прорыдала она.

— Он был солдатом. И я был солдатом. Он выполнял свой приказ. А я — свой. Это была война, Гарнет.

— Да, это — война! — крикнула она, стремительным движением выхватив револьвер из его кобуры.

Она выстрелила, но Брант успел резко ударить ее по руке. Пуля вошла в пол, и он выхватил из рук девушки оружие, прежде чем она успела снова прицелиться. Не помня себя, Гарнет кинулась на него, царапаясь и пронзительно крича:

— Проклятый мятежник! Ненавижу тебя! И буду ненавидеть до самой смерти!

Затем она выбежала наружу, вскочила в бричку и раньше, чем он успел ей помешать, рванула поводья.

— Стойте! — закричал в испуге Брант. — Остановитесь, Гарнет, остановитесь! Вы не туда поехали! Езжайте на восток, а не на запад! Гарнет!

Он стоял, крича, на пороге и видел, как бричка стремительно понеслась по прерии навстречу солнцу. Эта безумная, неистовая скачка грозила бедой. Брант что было сил побежал к ранчо, чтобы взять там другую лошадь и попытаться догнать девушку.

Глава 15