Искупление

– Кодзи собирается жениться на этой женщине? – спросил он меня по дороге.

– Да я толком не знаю…

– Лучше бы не надо. Она вроде и ничего, но не стоит.

Мне показалось странным, что Сэйдзи, который ничего не знает о прошлом Харуки, так уверенно выражает свое мнение. Если б я только в тот день с ней познакомилась, мне она показалась бы подходящей парой.

– Почему? – спросила я Сэйдзи, но он в этот момент воскликнул:

– Вот это да! Парковка в три раза больше самого магазина!

«И что? – подумала я. Непонятно. – Сэйдзи вырос в большом городе, и есть куча вещей, которые мне совершенно непонятны…»

Мы уже заходили в минимаркет. Видя толпы людей внутри, Сэйдзи сказал:

– Это, вероятно, самое популярное место в городе. – Голос у него был удивленный. Он купил мороженое, кое-какие закуски, которые хорошо идут с выпивкой, сигареты и что-то вроде еженедельного журнала, из тех, что читают офисные работники. И мы пошли обратно.

Больше он ни слова не сказал о Кодзи. О чем мы говорили на обратном пути? Сэйдзи шел молча, курил, а потом вдруг спросил меня об убийстве. Ничего особенного, наверное, потому что я не помню, чтобы у меня заболел лоб…

– Акико, тот убийца был тем же извращенцем, который украл во время праздника кукол? Так?

Я просто ответила:

– Да, правильно.

В нашем доме не было никогда французских кукол. У нас стоял деревянный резной медведь, сувенир с Хоккайдо. Поэтому до того, как Сэйдзи заговорил об этом, весь эпизод с куклами вообще выпал у меня из памяти.

Ужин завершился в более приятной атмосфере, чем я предполагала, так что, подумала я, Кодзи неправильно оценил обстановку. На следующее утро после завтрака, когда Сэйдзи и его жена вместе с нами пили кофе и обсуждали поездку на горячие источники в соседний город, Кодзи неожиданно выпалил:

– Мама, папа, мы с Харукой собираемся пожениться.

Он не спрашивал разрешения – просто сообщал о своем намерении.

– Не будь дураком! – закричала мама. Она вскочила, потом резко села, явно паникуя.

– Как ты можешь жениться на такой, как она, – продолжала вопить мама, – когда есть столько женщин вокруг, которые гораздо лучше? У Ямагата дочка, которая работает в лаборатории «Адачи маньюфэкчуринг», она училась с тобой в колледже. А девочка из семьи Кавано, она ходила в музыкальную школу и преподает теперь там?.. Обе будут счастливы стать твоей женой, почему же ты хочешь жениться на такой женщине?!

Тут необходима небольшая корректировка – не девушки хотели выйти за Кодзи, а их родители желали их за него выдать. Соседка, которая сплетничала про Харуку, приходила до этого к нам домой с разговорами о невесте для Кодзи, но он сказал ей: «Я не собираюсь жениться до тридцати лет».

– Ты единственный, на кого мы рассчитываем оставить всё после нашей смерти! Не поддавайся увлечению! – закричал и отец.

Мне неприятно было слышать, что, будь я другой, он не возражал бы против этой женитьбы, и, кроме того, мне было неловко перед братом. Кодзи всегда обо мне заботился, а теперь из-за меня он не мог жениться на той, которую любил… Прошлое Харуки меня тоже беспокоило, но я решила, что настал час отплатить брату за его добро.

– Я не думаю, что Харука такая уж плохая, – сказала я. – И я позабочусь о вас, мама и папа, когда вы состаритесь…

– Не смеши нас. Не такой затворнице, как ты, говорить об этом. Я от тебя ничего не жду. Только не доставляй проблем остальным, вот и всё, достаточно. Не влезай.

Это мамины слова. Она была права, просто никто до этого не говорил мне все так откровенно. Я так переволновалась из-за присутствия в доме гостей, которые крайне редко у нас бывали, что забыла свой статус неуклюжего медведя.

– Сэйдзи, скажи ему что-нибудь, – обратилась к нему мама. – И, Мисато, тебе разве не кажется, что в этой женщине что-то не так? – И она стала пересказывать им все слухи о Харуке, которые о ней ходили.

Она не должна была говорить все это в присутствии Кодзи, думала я. Но, к моему удивлению, тот ничего не отрицал. Когда же Сэйдзи спросил его: «Это правда, Кодзи?» – мой брат молча кивнул, а потом сказал:

– Мне жалко Харуку. Обе девушки – Ямагата или Кавано – могут быть счастливы с кем угодно. Но единственный человек во всем мире, способный сделать счастливой Харуку, – это я. Если вы против нашего брака, я заберу Харуку и Вакабу, и мы уедем из города.

Он говорил тихо, но уверенно. Брат встретился с Харукой взрослым, когда уже был сотрудником мэрии. Она пришла подать заявление о помощи для матерей-одиночек, а Кодзи как раз работал в этот день. Как я догадываюсь, он постарался сделать для нее все возможное, потому что всегда был готов помочь людям. Наверное, дал ей много советов – и как сотрудник отдела защиты населения, и как бывший одноклассник. В итоге он захотел по-мужски ее опекать.

Отец молча сидел за столом, мать только громко вздыхала. Сэйдзи и Мисато не проронили ни слова, просто смотрели на Кодзи. А я думала: «Со свадьбой Кодзи и Харуки решено». Затем почувствовала тяжелую руку на голове.

– Спасибо, Акико, что поддержала меня, – произнес Кодзи, поглаживая меня по волосам.