Искупление Атлантиды

Бреннан проснулся c очень редкими, но поистине бесценными ощущениями тепла женского тела, обладательница которого свернулась калачиком рядом с ним. Прежде чем открыть глаза, Бреннан какое-то время выжидал, роясь в памяти. Он пытался понять и определить, как и когда именно накануне нарушил свое собственное правило и привел женщину в свои покои во дворце.

В конце концов, воин давным-давно знал, что его ждет, если свернуть с пути истинного.

Когда никто и ничего не пришло на ум, Бреннан мысленно проклял огромное количество атлантийского эля, которое должно быть употребил, и заскрежетал зубами от трудности стоящей перед ним задачи. Нужно выпроводить эту особу из своих покоев и избежать нежелательных сцен после близости. К сожалению, Кристофа не было поблизости, чтобы дать совет. Он был мастером по управлению разгневанными дамочками.

Женщина рядом с ним пошевелилась.

Мягкий, неожиданно мелодичный голос подтвердил, что она проснулась:

— Бреннан? — И к тому же знала его имя. Жаль, что он не мог ответить тем же.

Он тянул сколько мог. Его честь требовала, по меньшей мере, элементарной вежливости. Бреннан разлепил веки и уперся взглядом прямо в самые немыслимо-прекрасные глаза, которые ему когда-либо приходилось видеть. Не однотонно-карие, а темно-янтарного оттенка древних камней, с крошечными мерцающими медово-золотистыми крапинками у зрачков.

— Ты заснул? — спросила она со странной интонацией в голосе. Ни следа любопытства, ленивого удовлетворения или капризного требования.

Нет, она говорила с тревогой, даже страхом.

— Возможно, вы меня хорошо удовлетворили, моя госпожа, — проворковал он, невольно улыбаясь ее красоте.

Он сделал отличный выбор, не смотря на свое опьянение. И все же…

Она вдруг села, напрягшись, как натянутая струна, и он понял, что не давало ему покоя. Незнакомка была полностью одета во что-то очень похожее на его тренировочной костюм. Бреннан осмотрел себя и понял, что на нем самом мягкие брюки.

Ее глаза так широко распахнулись, что показались белки вокруг радужной оболочки глаз.

— Ты только что сказал, что «я тебя хорошо удовлетворила»? Погоди, и назвал меня своей «госпожой»?

Чувствуя себя в явно невыгодном положении, Бреннан тоже сел, и присмотрелся к ней снова, как будто повторный осмотр мог помочь ему вспомнить ее имя или другие подробности, затерянные в его уме. Растрепанные темные волосы девушки сияли в утреннем свете, струящемся из окна. Под его свободной рубашкой отчетливо проступали мягкие формы ее тела.

— Бреннан? Ты забыл меня? Это проклятие… неужели ты уснул и забыл?

Она схватила его за руку, и прикосновение, словно молния, прожгло его насквозь, обрушилось на него, будто летний шторм. Его тело прогнулось назад, как от удара, голова стукнулась о резное деревянное изголовье кровати.

— Бреннан! — Она отскочила от него и скатилась с постели. — Это я, Тиернан. Пожалуйста, скажи мне, что ты помнишь, и у тебя не случится еще один приступ агрессии.

— Приступ? Агрессии? Я сделал тебе больно? — Ужасное… воспоминание? предчувствие? раздражало его подсознание. Причинил ли он вред этой женщине?

Боль только от одной мысли об этом врезалась в него с мощью сокрушительного удара. Он не смог бы причинить ей боль. Не такой женщине.

Но откуда он знал, какой она была?

На очень выразительном лице смотрящей на него Тиернан страх боролся с решимостью. Наконец, приняв решение, она забралась на кровать и обхватила его лицо ладонями.

— Бреннан, это я, Тиернан Батлер. Я знаю, ты забыл меня, потому что обречен забывать свою истинную возлюбленную, когда она пропадает из виду. Кажется, ты считаешь, что она — это я, но ты должен вспомнить. Ты нужен мне. Мы обязаны завершить эту миссию, и я не представляю, как сделать это без тебя. Пожалуйста, вспомни!

— Проклятие, — прошептал он. — Откуда ты знаешь условия проклятия?

Она закрыла глаза, скривившись от отчаяния, но вдруг, моргнув, взмахнула ресницами:

— Ты, конечно, не Спящая Красавица, но попытка — не пытка, — прошептала она, и это было единственное предупреждение, прежде чем девушка наклонилась вперед и поцеловала его.

Поцеловала его, о, боги. Это была Тиернан. Она целовала его, и мир вокруг разлетелся вдребезги.

Пронзительно-яркие эмоции прожгли его насквозь. Огонь, лед и разряды молний, пронзили все его существо, словно их направлял трезубец Посейдона. Девушка поцеловала его, и истерзанные осколки души Бреннана возродились в ее образе.

Образ Тиернан.

Эмоции хлынули бурными потоками и обрушились на него мощнейшим штормом. Он потерпел крушение, и волны выбросили на берег совершенно неожиданные обломки: его воспоминания. О ней, о них, о прошедших полутора днях, таком, во имя всех богов, коротком сроке.

Он зарылся руками в ее волосы и, притянув к себе, поцеловал в ответ. В благодарность за спасение, за то, что они встретились, за освобождение его жизни от мрачного одиночества и отчаяния.

Она, наконец, отстранилась, задыхаясь, и трепетно улыбнулась: