Искупление через грех

«И отделит его Господь на злополучие от всех колен Израиля» (Втор. 29: 20)… Сказанное здесь нужно понимать так: поскольку намерение этого человека ко благу Израиля… если бы после того, как он согрешил и вошел в клиппу, и проник в нее, вернулся бы он в полном раскаянии, то особенно много искр поднимет такой человек из клиппы, вернувшись. И подобное тому находишь в человеческой природе, что если кому-то дают принять рвотное лекарство, то когда вырвет его, не одно только лекарство выходит из чрева, но и все, что было с ним рядом. Так же и клиппа – когда правит она человеком с великой душой, бывает, что будет такое правление [ей] во зло, то есть, если вернется он в покаянии, станет так, что исторгнет из себя все, что в нем было. И о том говорит Шломо: «когда человек властвует над человеком во вред ему» (Эккл. 8:9). Бывает такое время, и не во всякий час случается чудо, и потому предупреждает Моисей не подвергать себя человеку такой опасности… «И отделит его Господь на злополучие» - то есть, если он вызвал [своим деянием] зло, отделяет его Господь от всех колен Израиля, потому что посланник, которому поручено злое дело, [настоящим] посланником не считается, а этого [человека] никто и не делал посланником. Но он сам пошел, и вызванное им зло никак не затрагивает Израиль. Однако, если он приведет ко благу, то есть совершит высшее раскаяние и силой такого раскаяния поднимет искры Израиля, то в этом благе есть участь всем коленам Израиля, а во зле нет им участи.

Возможно, что этот текст кое-что говорит о судьбе его автора. И уж во всяком случае читатель не найдет в этом тексте анафем и безусловных проклятий саббатианцам-вероотступникам, мотивы которых были в очень значительной мере понятны автору.

Выше я уже отмечал, что желание преуменьшить значение внешней, исторической реальности был одним из важнейших факторов в развитии нигилистического умонастроения саббатианцев. Силы изгнания еще не устранены, и действие Освобождения, совершаемое во внутреннем мире, не раскрылось пока нигде, кроме как в сердцах «верующих». И мы хорошо понимаем, что эта воля к разрушению внешнего ограничена в данный период только религиозной плоскостью. Иных форм – революционных и политических - она еще не приобрела, поскольку мир еврейского гетто был тогда очень далек от того, что его окружало. До поколения Французской революции между взглядами саббатианцев и теми тенденциями, которые были направлены на обновление Европы, еще не было связи. Но переход от «упразднения Тора ди-Вриá» к революционной мечте не оказался особенно трудным, когда с изменением внешних условий перед евреями открылись новые горизонты, и саббатианцы увидели шанс совершить свое «упразднение» очень реальным образом в историческом мире.

Тора вернулась тогда «в свою естественную обитель». Политическое содержание мессианской идеи было аннулировано в саббатианстве, и даже радикальные представители этого движения не стремились в XVIII веке к реализации политических целей, полагая, что «поколение еще не готово». Не видя иного способа обновления нации, эти люди сделали своей целью попрание господствующих в обществе ценностей. Но неудивительно, что на новом витке исторического пути столь старательно устраненное ранними саббатианцами политическое содержание мессианской идеи заявило о себе с новой силой. Этой важной темы мы коснемся ниже, а здесь я хочу осветить только один связанный с ней момент, который можно рассматривать как дополнительный пример мировоззренческой диалектики, столь характерной для саббатианского движения. Я имею в виду отношение саббатианцев к Земле Израиля.