Искупление (ЛП)

Ни один из них не дает мне словесного ответа, вместо этого я слышу характерный звук того, как каждый из них вытаскивает оружие, и я делаю то же самое, доставая то, что Вито дал мне ранее.

— Вито, бери инициативу на себя, — бормочет Маттео, отдавая приказы негромко и прямо по существу. — Энцо, прикрой нам спины. Рен, останься со мной.

Я киваю, полностью осознавая, что он, блядь, меня не видит, и делаю два шага вперед, пытаясь двигаться вместе с ним, несмотря на то, что не могу видеть. Я могу постоять за себя в подобных ситуациях, поэтому оставаться с ним не было бы моим обычным поступком, но это неплохой план, поэтому я без колебаний делаю, как он просит.

Прищурившись, я вижу очертания точеной челюсти Вито, когда он подходит прямо к двери, сквозь которую пробивается свет. Но через пару вдохов я хмурюсь, замечая, что свет тускнеет. Не потому, что он был выключен или что-то в этом роде, а потому, что что-то просачивается через щель под дверью.

— Подожди, — шепчу я, делая последние несколько шагов, чтобы остановиться рядом с ним. Я присаживаюсь на корточки, оценивая, что бы это ни было, черт возьми, и провожу пальцем по верхушке. Кончики моих пальцев окрашены в красный цвет, единственный вид красного, который бывает от кое-чего конкретного, и только от одной вещи.

Кровь.

Челюсть Вито сжимается от ярости, когда он видит покраснение на моей коже, прежде чем оглянуться через плечо на своих братьев. Они, должно быть, ведут безмолвный разговор между собой, потому что к тому времени, как я поднимаюсь на ноги, Вито отдает мне новый набор приказов.

— Рассредоточьтесь, Маттео со мной, Энцо и Рен возьмут дверь налево и пройдут по заднему коридору в главное помещение склада.

Энцо переплетает свои пальцы с моими, когда я беру пистолет в другую руку, позволяя ему отвести меня к двери, о которой упоминал Вито. Энцо отпускает мою руку, когда оказывается у двери, медленно открывает ее, прежде чем войти, и я следую за ним.

Не забыв придержать дверь, чтобы она тихо закрылась за нами, я чуть не выпрыгиваю из собственной кожи, когда Энцо щелкает выключателем и в поле зрения появляется коридор. Я вздыхаю с облегчением, довольная тем, что мое зрение снова работает, но не успеваем мы сделать и двух шагов, как позади нас раздаются выстрелы.

Черт.

Я мгновенно поднимаю пистолет, разворачиваясь на месте, чтобы направить его на дверь, в которую мы только что вошли, готовая прикончить любого ублюдка, который войдет следующим.

— Давай обойдем склад с другой стороны, Bella.

Я поджимаю губы, устремляя взгляд прямо перед собой еще несколько мгновений, прежде чем неохотно поворачиваюсь к нему. — Лучше бы ты был прав, Энцо, — бормочу я, указывая поднятым пистолетом в другой конец коридора, и он понимает намек и идет впереди.

Один выстрел. Два выстрела. Три.

Именно столько звуков раздается к тому времени, как мы добираемся до другого конца коридора, от ярости у меня кровь стынет в жилах, пока я молюсь гребаному богу, чтобы Маттео и Вито были в порядке, и я слышу их выстрелы, а не чьи-либо еще.

— Через эту дверь мы повернем направо, а следующая дверь справа снова приведет в главную комнату, где они находятся, — объясняет Энцо, бросая на меня короткий взгляд через плечо, прежде чем открыть дверь и осмотреть помещение.

Как только он удостоверяется, что там никого нет, он машет мне следовать за ним, и я следую за ним по пятам, пока он не останавливает нас у следующей двери. Как только он прижимает ладонь к дереву, раздается еще один выстрел, за которым быстро следуют еще две короткие очереди, заставляя мое сердце гулко стучать в груди, а пульс отдаваться в ушах.

— Выходи, выходи, где бы ты ни был, Де Лука. Смотри, как я подожгу твою империю и сожгу ее дотла. — Мне не знаком этот голос, в каждом слове сквозит юмор.

Похоже, мы имеем дело с психом по ту сторону двери, и у меня нет времени тратить его на того, кто, черт возьми, это делает.

— Какова вероятность того, что они увидят нас, как только мы откроем эту дверь? — Спрашиваю я, стараясь говорить как можно тише.

Брови Энцо хмурятся, его челюсть сжимается, прежде чем он дает мне ответ. — Маловероятно, но и не сто процентов.

Черт.

Конечно, это будет нелегко, Рен. В этой жизни никогда ничего не бывает.

Делая глубокий вдох, я медленно выдыхаю, крепче сжимая пистолет, и киваю на дверь. — Приоткрой ее немного.

Энцо обхватывает костяшками пальцев ручку, делает шаг в сторону и чуть-чуть приоткрывает ее.

Лучше бы он этого не делал, черт возьми.

Мне не нужен больший промежуток, чтобы увидеть еще больше ужасов, разыгрывающихся на другой стороне. Я не вижу Маттео и Вито, приоритеты, которые ищут мои глаза, но то, что я вижу, сжигает мою гребаную душу.

Всего их, должно быть, семь или восемь человек, но мужчина в центре привлекает мое внимание, размахивая зажженной спичкой, пока один из остальных разбрасывает гребаную груду мертвых тел, возвышающуюся рядом с ними.