Искушение

– Хочешь, чтобы я стояла так же?

– Обнаженная в раковине?

– Ха-ха! Она прелесть, правда? Гораздо лучше, чем на всех репродукциях.

– О, это всего лишь картина, ты гораздо красивее.

– Ты, Джо, тоже в жизни гораздо красивее, чем на фотографиях.

Джулиет видела Джо на обложках книг и знала, что говорит. Она поцеловала его, и глаза ее задорно засияли. Встав на цыпочки, она прошептала ему в ухо:

– Пошли обратно в твой номер.

– А как же наш ланч?

– Мы что-нибудь закажем наверх. Сколько у тебя времени?

– Пара часов.

Выходя из музея, Джулиет задержалась перед картиной с изображением ангелов, уносящих душу умершей женщины.

– Джо, – спросила она, посерьезнев, – что происходит с душой после замораживания? Господь разрешает быть покойником до тех пор, пока человека не разморозят? Или душа все это время пребывает между небом и землей?

– Меня эта проблема не беспокоит, – отрезал Джо, – потому что я не верю в бессмертие души.

Рука в руке они шли по шахматным клеткам пола мимо рядов статуй и бюстов. Джо понимал, что не должен показываться на глаза коллегам, но в охватившем его безрассудстве он почти не заботился о конспирации. Словно в его романтическом приключении обычные правила жизни не действовали.

– Ты веришь хоть в какую-то форму загробной жизни?

Джо видел: она ищет, за что зацепиться. И он не хотел выбивать у нее из-под ног опору.

– Если мы достигнем бессмертия, разве это не будет то же самое?

Джулиет изучала его лицо, когда они спускались вниз по широкой каменной лестнице.

– Это то, во что ты веришь?

Он обнял девушку. Обычно это была его излюбленная тема для разговора, но с Джулиет он неохотно обсуждал ее, будто, отказываясь смотреть в лицо реальности ее смерти, он мог предотвратить ее. Но она настаивала:

– Это правда, Джо?

Они прошли через турникет, мимо безголовой и безрукой бронзы, мимо кассы и наконец из тиши галереи шагнули в суматоху двора.

– Джулиет, когда мы впервые встретились с тобой, ты сказала, что боишься умирать. Объясни мне, что именно тебя пугает?

В молчании шли они по замусоренной мостовой, где сидели уличные художники с мольбертами. Скрежет и треск мотороллеров и мотоциклов разрывали воздух. Солнце заливало башню Палаццо Веккьо цвета охры, но в ее тени было холодно. Пахло выхлопными газами, кожей, сдобными булочками и речной водой. Прошло несколько минут, прежде чем Джо получил ответ.

– Думаю, я боюсь остаться одна в пустоте, – сказала Джулиет. – Там, где меня никто не услышит, не увидит, где я не смогу действовать, двигаться, буду сидеть во тьме, как в ловушке. – Она невесело рассмеялась. – И я, Джо, боюсь упустить шанс жить вечно, который появится уже через несколько лет.

Поздно вечером Джо лежал в постели, липкий от пота. Ноздри щекотал аромат духов и грубый животный запах женского тела. Англия представлялась недосягаемо далекой. Флоренция владела маленькой хитростью. Здесь казалось, что часы встали и остановилось само время. Поэтому любовная связь здесь не шла в счет, поскольку происходила в нереальном мире.

– Джо, – тихо позвала Джулиет, – я хочу назначить тебя своим адвокатом – на случай, если отец попробует помешать заморозке моего тела после смерти.

Джо, ласково подбадривая ее, погладил девушку по плечу:

– Ты не умрешь. Я не разрешу тебе. Поручи это кому-нибудь другому.

– Только ты, Джо, ты единственный сможешь помочь мне. – Джулиет села, взяла свой бокал и наполнила вином из бутылки, стоящей у кровати; она отпила несколько глотков, откинула волосы с лица и, неожиданно бесстрастно, сказала: – Почему бы тебе не вернуться в Англию вместе со мной?

Эти слова удивили Джо, а напряженность в выражении лица Джулиет обеспокоила его. Взгляд ее стал вдруг хищным. Сейчас на Джулиет почти не было косметики, однако Джо живо вспомнил, что так же хищно она выглядела на прошлой неделе, когда ярко накрасилась для него. Джулиет поцеловала его, он остался бесстрастным. Она поцеловала его еще раз.

– Будет чудесно, ты так не считаешь? Мы смогли бы все время быть вместе. Ведь так или иначе мы все равно будем вместе. Навсегда.

Джо нахмурился, внутренне все больше волнуясь:

– Навсегда?

– Да, Джо, несомненно.

– Как ты себе это представляешь?

– Ты говорил, что Карен не верит в бессмертие. Ее тело не заморозят, а твое заморозят. И когда-нибудь в будущем, когда нас разморозят, мы будем вместе. И уже навеки. – Она жадно поцеловала его, крепко прижалась лицом к его щеке и стала нежно ласкать его тело. – Почему бы нам уже сейчас не начать жить вместе, Джо, для практики?

Ее ласки снова возбуждали Джо, но он пытался сопротивляться.

– Джулиет, я бы хотел быть с тобой, но я не могу так поступить с Карен и Джеком. Я ведь люблю их.

– Только пока я не умру, Джо, потом ты вернешься к ней… к ним. – Она произнесла это так сухо и прозаично, будто дата ее смерти была вписана в календаре, как Пасха, День благодарения или Рождество.

– Джулиет, я нужен Карен. Я… Я не могу так поступить с ней.

Лицо Джулиет потемнело.

– Мне ты тоже нужен, Джо.

– Знаю, – тихо сказал он.

– Мне ты действительно чертовски необходим, Джо, неужели не понимаешь?

– Понимаю.