Искушение

– Хм-м, нет. Но скажи мне правду – сколько из этого делала я, а сколько ты?

Джексон ухмыляется.

– Это на все сто процентов была ты.

– В конце? – спрашиваю я, думая о сделанной мертвой петле.

– Нет, все это время. Это была только ты. Это и была моя последняя идея. Отпустить тебя и посмотреть, что будет, если я не буду тебя держать.

Глава 64. Извини, но у меня кризис

В том, как Джексон говорит, что он меня не держал, есть нечто такое, что вызывает у меня нервозность. Я не понимаю, что это – ведь он неизменно готов прийти мне на помощь, – и это не дает мне покоя весь день, пока Флинт и остальные учат меня правилам и тактике Лударес.

Вернее, пытаются учить, поскольку у каждого игрока нашей команды есть свое собственное представление о том, как надо правильно играть в эту игру – и раз так, то у нас наверняка получится действительно интересная стратегия командной игры.

– Тут все дело в порталах, – говорит мне Зевьер. – Разумеется, иногда они будут гадить тебе, но тебе придется их использовать. Если ты попадешь в нужный портал, то ты выиграешь игру на раз-два, вот так. – Для наглядности он щелкает пальцами. – К тому же это очень нравится зрителям.

– Зрителям также очень нравится, когда ты остаешься в окружении врагов совсем одна со жгущим тебя мячом, – не соглашается Иден и закатывает глаза. – Все дело в том, чтобы переместить мяч в конец поля, Грейс. Сделай это, и ты понравишься зрителям, несмотря ни на что. Может быть, порталы и эффектны, но отличное впечатление производит и прямой удар.

– На данный момент, – говорит мне моя кузина, когда мы через некоторое время идем на наши места, – главное состоит в том, чтобы мы работали вместе и создали единую команду. Если мы это сделаем, остальное приложится.

– Никакой пощады! – говорит Флинт Джексону, Гвен и мне, когда мы в последний раз за сегодняшний день встречаемся для обсуждения нашей стратегии. Теперь, когда, сдав свой экзамен, к нам присоединилась Гвен, я радуюсь тому, что среди нас появилась ведьма. Потому что в моей голове уже несколько часов крутились мысли о том, как бы Мэйси не превратила нас всех в черепах. – Когда речь идет о Лударес, милосердие, пощада – это для слабаков. Сейчас будет последний розыгрыш, и мы сокрушим их в пыль.

– А что, если я не хочу сокрушать их в пыль? – спрашиваю я, подмигнув Джексону, который закатывает глаза за спиной Флинта.

– Сделай это все равно, – приказывает Флинт. – Раздави их, затопчи своими каменными ногами.

Я утруждаюсь сказать ему, что не буду никого затаптывать, но он наверняка видит это по моему лицу.

Мы играем весь день – оказывается, благодаря своему обаянию Флинт сумел уговорить ведьм на школьной кухне приготовить нам сухой паек – и, когда темнеет, я уже чувствую себя как выжатый лимон и хромаю. Но я также обнаружила, что могу послать мяч в противоположный конец поля, так что это определенно можно назвать достижением.

Около девяти вечера Джексон провожает меня и Мэйси в нашу комнату, и я хочу пригласить его к нам, чтобы посмотреть фильм, но он выглядит усталым, и видно, что энергия, которую я передала ему утром, уже кончилась.

Зная его и его дурацкую гордость, я не предлагаю подпитать его еще, а вместо этого, дождавшись, когда Мэйси зайдет в нашу комнату, обнимаю его, целую в шею и отправляю ему струю энергии по нити уз нашего сопряжения, прежде чем до него доходит, что это такое.

Он сразу же отстраняется.

– Ты должна перестать делать такие вещи.

– Не перестану. Ведь я вижу, что тебе это нужно.

– Со мной все будет в порядке, – говорит он, прижавшись своим лбом к моему. – Мне отнюдь не в первый раз приходится так уставать и иметь столько проблем.

Я знаю, что сейчас он думает о том времени, когда они с Хадсоном вели войну, и чувствую стеснение в груди.

– На этот раз все будет иначе, я тебе обещаю.

Он смеется не очень-то приятным смехом и говорит:

– Да, будем надеяться, что на сей раз для моего брата это кончится иначе для его же блага.

– К тому же мне надо, чтобы ты был в отличной форме, – шепчу я, засунув руки в задние карманы его джинсов и прижавшись к нему.

– В самом деле? – Он ухмыляется. – Мне тоже. – И наклоняется, чтобы поцеловать меня, но прежде, чем наши губы соприкасаются, Хадсон издает театральный вздох.

– Я все время пытаюсь переключить канал, но у меня ничего не выходит.

Хотя я и знаю, что это всего лишь уловка, я не могу не отреагировать. Такова магия – и ужас – Хадсона.

– Какой такой канал? – вопрошаю я.