Искушение

– Благое. Освобождающее вдохновение, – она выбрала буквальный перевод с тибетского. Отец едва заметно кинул, соглашаясь. Многие утверждали, что Лама Дордже Баргузинский, давно достигший просветления, обладает даром ясновидения.

– Еще община, басалган. Собрание учеников. Арья.

Она не совсем понимала, к чему он. Но не сомневаюсь, значит требуется знать. Арья – человек, постигающий пустоту напрямую, не опирается на какие-либо косвенные признаки. Отец сам такой. Поговаривали, он продвинулся в духовных практиках, как никто из живущих ныне. А ее сложности, ее карма, он не будет осуждать Венеру. Хотя все равно ей жутко стыдно.

– Мне нужен совет.

– Ты о суре?

Девушка кивнула, заметно потеряв душевное равновесие.

– Он сильно походил на человека из реальности. Светился. Убил женщину. А мне предложили работу, – она говорила сумбурно, волнуясь, надеясь хотя бы на подсказку.

– Суры очень опасны, басанган. А ты продавец Сангэ.

Такое слышать пусть и от приемного отца обидно. Сердце давилось тяжестью, кольнуло. Противна сама мысль, отец считал ее не человеком, спасающим чужие жизни, а обыкновенным торгашом.

– Вы не делаете бесплатно.

Бесплатно не делают. Они вообще ничего не делают без контроля государства. Это противозаконно и неправильно. Да и зарплату никто не отменял, жить тоже на что-то надо. И вообще не ругал он ее, а констатировал факт. И пусть Венера не всегда понимала, смысл сказанного, как показывала жизнь, он потом доходил до нее. Она же приехала за советом, стоит ли ехать в Москву или нет.

– Ценно только Учение.

– Как будто это помогает изменить мир, – проворчала она, понимая, что ведет себя неблагодарно, но все равно ничего не могла с собой поделать.

Он посмотрел на нее, едва заметно вздохнул, наверное, подумав, что она безнадежна. Губы великого Ламы дрогнули в легкой усмешке.

– Запомни, басалган, достаточно всего лишь одной молитвы.

Ну да, ну да, хорошо сидеть в стенах дацана и говорить об этом. Венера ухмыльнулась. И все же покорно склонилась в поклоне, получила его благословение, поклонилась Янжиме, а затем собралась обратно. Вот и ответ. Можно съездить, но не стоит браться за предложение и переезд. Она радостно выдохнула.

Отец вышел проводить до ворот дацана, неторопливо шагая по мощеной плитке, не обращая внимания на вьющихся под ногами собак, коих при любом дацане водится множество.

– Я вернусь? – обернулась она, решив на всякий случай уточнить.

– Вернешься, – он ласково погладил ее по плечу. – Без мужа. Не забывай искать Прибежища в Трех драгоценностях. Сохраняй бдительность.

Уже у машины отец сунул руку в свой кашае. В таких обычно носят санг для благовоний. Достал оттуда крошечный мешочек.

– Подарок.

Глядя на него, она с удивлением взяла в руки. От отца принимают с благодарностью. Он редко что дарил ей в детстве, да и вообще.

– Что это? – спросила, разглядывая выцветшую печать на потертой ткани. Вертикальные пыльные символы. Квадрат. Круг. Крест. Снова повтор. Квадрат. Круг. Крест.

– Ключ к успеху, – произнес тот, впервые на ее памяти неожиданно улыбнувшись.

– Спасибо.

Пару секунд она обдумывала услышанное, затем тряхнула головой, села в машину. Андрей завел мотор.

– Ну, что сказал? – он сгорал от нетерпения.

– Сказал съездить, – ответила она, сжимая мешочек в руках.

Обдумывая услышанное, сказанное и не сказанное, спустя час, она открыла подарок. Внутри оказался кулон. В золотой тончайшей оправе сантиметровый шарик из материала, похожего на белый полупрозрачный нефрит с золотыми вкраплениями. Талисман. Венера вздрогнула. Значит, он ей понадобиться, верно?

Они двинулись в обратный путь, зная, что отец еще некоторое время будет стоять у ворот и читать защитную мантру. А Ярикта ждала, раскрывая материнские объятия густым зимним лесом, подмигивала проносящимися блестящими на солнце речушками и провожала своих детей в дальний путь.

Сцена 8

Начальство палки в колеса не вставляло. Курумканский против операции не возражал. Скорее точно знал, никуда Венера не уедет.

Андрей радовался, напутствуя делать все, как в прошлый раз. Его переполняли надежды на скорый переезд. От представившейся возможности он так воодушевился, что Венере в какой-то момент начало казаться, чаша весов в отношениях клонится в сторону понимания. Как говорится, стерпится-слюбится.

Через несколько недель, отдохнув с дороги, Венера вошла в московскую операционную и поздоровалась с присутствующими людьми. Трое мужчин высокого роста, одна женщина. Донор, молодая дама, пожертвовала часть печени своему партнеру. Пересадка.

Трудились не покладая рук восемь часов, и новая печень заработала в реципиенте. Пусть и не сразу. В раздевалке телефон показал пятнадцать пропущенных от мужа.

Следующие сутки Венера отсыпалась, буквально от перенапряжения. Оставалось дело за малым. Явиться в клинику и убедившись, что с пациентом все хорошо, написать финальный отчет о проделанной работе, получить расчет, и возвратиться в Улан-Удэ.