Искушение

– Отец, позволь представить тебе мистера… – но Джоко нетерпеливо прервал Джеси.

– Парнелл раздробил движение за ирландскую независимость, но меня это не касается. Я простой школьный учитель. Мне совершенно наплевать, извините меня, леди, на политику. Но, когда ты начинаешь толковать об этом некоторым горячим головам, они не желают ничего понимать, а жаждут убить тебя, как этот кровожадный негодяй Элвуд. – Щеки Джоко стали пунцовыми. Он все еще тяжело дышал.

Элфрид, настоящий английский дворецкий, протянул ему бокал шерри.

– Джоко, дорогой, что заставляет тебя думать, что Мик Мейхен выслеживает тебя? Возможно, он считает, что тебя послали найти его, и вы оба беспокоитесь без всякого повода, – высказала Дженни свое предположение.

Ее тихий ласковый голос успокоил Флинна. Но услышав об Элвуде, то есть о Чарльзе Торндайке, она встревожилась.

– Мики и его братья исчезли сразу же, как только ты появился в Нью-Йорке, – добавил Габриель.

– Да-да, но послушай, он сразу же начал следить за мной. Почему? Вот что я хотел бы знать.

– Может быть, ему кажется, что ты следишь за ним, думаю, вам двоим нужно встретиться и поговорить, – серьезно сказала Дженни. Сначала Джоко посмотрел на нее с ужасом. Потом подумал и скорбно улыбнулся.

– Умная девушка. Блестящий ум. Действительно, почему бы и нет? Он не станет убивать меня у вас на глазах. Нужно только воспользоваться удобным случаем. Первый, кто увидит его или одного из его братьев, договорится о встрече. Мы останемся наедине в одном известном мне месте в Китайском квартале, где разбираются в политических разногласиях. На всякий случай мистер Кау Ли посадит меня так, чтобы у меня за спиной были стены.

– Я буду присутствовать при вашей встрече, – Алонзо Карвало. Среднего роста, стройный, с волнистыми седыми волосами и пронзительным взглядом, он держался с большим" достоинством и поэтому казался выше, чем был на самом деле, и с его мнением всегда считались. – Мой долг, как уважаемого жителя города, сделать все, что в моих силах, и положить конец конфликтам, перенесенным сюда из Старого Света – Ирландии, Италии, Китая, – которые ведут к кровопролитиям на улицах Нью-Йорка. Сообщите мне время и место встречи, и я приду.

С этими словами мистер Карвало вышел из зимнего сада. Вслед за ним удалилась его жена с весело болтавшими детьми и няня-англичанка с младенцем на руках, Дженни могла только порадоваться, что ей не удалось получить работу няни в особняке Карвало.

ГЛАВА 23

– Хочу пригласить тебя в одно великолепное местечко, Дженни. На Кони-Айленд. Там открылся новый аттракцион – «русские горки». Попробуем прокатиться? А неподалеку, на Брайтон-Бич, cara, есть… отель… – Голос у Габриеля стал хриплым – … на взморье. Белый мягкий песок и море – такое же синее, как твои глаза. Мне нужно сказать тебе что-то очень важное, Дженни.

– Габриель, ты, должно быть, тратишь все заработанное у Джеси и Бейбет. Если ты не начнешь беречь каждую копейку, ты никогда не уедешь в Калифорнию… и от меня. Хотелось бы мне знать, ты, действительно, хочешь туда поехать?

Из-под трепещущих золотистых ресниц на него насмешливо смотрели веселые синие глаза.

– Мы возьмем с собой на остров детей?

– Нет! – испуганный голос Габриеля прозвучал так громко, что на них с любопытством стали оглядываться прохожие. Они возвращались домой с работы у Карвало. Дженни несла на руках Эллиса. Ингри гордо восседала у Габриеля на плечах и с интересом смотрела на оживленные многолюдные улицы, кареты и экипажи, снующие по дороге.

– Понятно, – Дженни кивнула. – Только мы вдвоем на белом песочке у моря рядом с хорошеньким уютным отелем?

В воображении непрошенно всплыло воспоминание о загорелой спине и длинных ногах Габриеля на белых простынях, когда ее рука настойчиво ласкала его бедра изнутри, разжигая в нем страсть и пробуждая его от сна к стремительному взрыву утренней любви. Ее тело затрепетало. Огорченная своими мыслями, Дженни пересадила Эллиса с левой руки на правую.

* * *

Вот уже несколько недель Габриель и Дженни были рядом каждый день, но вместе не провели ни единой ночи. Дженни тосковала по нему, но благоразумие и рассудительность не позволяли ей уступить. «Он – само искушение», – думала она. Их постоянное дружеское общение не позволяло забыть проведенную вместе ночь. Более того, взрыв страсти, всепоглощающее желание, которые Габриель заставил ее испытать в ту ночь, захватили ее. Она просыпалась в темноте ночи вся в поту, страстно желая его. Ее груди отвердели от возбуждения. Даже прикосновение простыни отзывалось болью в поднявшихся чувствительных сосках. Дженни знала, что Габриель рядом, в квартире на четвертом этаже, и стоит ей подняться на крышу, она, возможно, найдет его там. От этой мысли искушение становилось еще сильнее.