Искушение для искусителя

Одним быстрым жестом Ас скинул штаны. И мне в очередной раз стало сложно дышать.

Самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела.

Верховный медленно, издевательски медленно опустился на кровать и поцеловал мою лодыжку. Я вздрогнула. А он продолжил покрывать поцелуями ноги и живот.

Мягкими легкими касаниями он добрался до моей груди. Я выгнулась дугой, когда его губы захватили сосок. Асмодей то ласкал его, то аккуратно прикусывал. А я могла только лежать и сходить с ума от того, что он творил со мной.

Его губы и руки начали обратное путешествие. Быстрые поцелуи, едва ощутимые прикосновения… А потом жадная ласка в самом чувствительном месте моего тела.

Я зарылась пальцами в его волосы и, кажется, глухо простонала его имя. А он, поймав мои руки, продолжил рисовать кончиком языка самые искренние признания в своих чувствах.

– Асмодей, - в голос прокричала я, когда к губам присоединились пальцы. Секундой позже меня накрыла такая волна удовольствия, что закружилась голова.

Он отстранился.

Я тут же почувствовала холод и пустоту. Но лишь на мгновение.

Верховный переместился, аккуратно накрыв мое тело собой. Я ощущала его жар, его невероятный запах, дурманящий не хуже наркотика, его желание, упирающееся в мой живот.

Наши глаза встретились. Никакие слова и жесты не сказали бы больше, чем один его взгляд.

– Ты так прекрасна, - пробормотал он и поцеловал меня.

Я подалась навстречу, отчаянно желая чувствовать его еще острее. Еще ближе. Еще, еще, еще…

– Последняя возможность остановить меня, - шепнул он, куснув ключицу.

– Издеваешься? – с трудом выдавила я.

– Как можно, - усмехнулся он.

И резко вошел.

Мой стон-крик, наверное, было слышно по всему Аду. Это было слишком. Снова слишком. Слишком хорошо. Слишком приятно. Слишком правильно.

Асмодей замер внутри меня, позволяя привыкнуть. А потом, почувствовав мою недовольную возню, мягко качнулся, и я снова вскрикнула.

– Больно? – настороженно спросил он.

– Прекрасно, - выдохнула я, потянувшись за очередным поцелуем.

И что-то изменилось. Словно Верховный перестал сдерживаться. Быстрее, яростнее, но еще чувственнее, еще невероятнее.

Я растворялась в ощущениях. Растворялась в нем.

Впившись ногтями в плечи, я отчаянно рвалась навстречу его ласкам. Я сходила с ума. Кричала и стонала. Требовала и умоляла.

Мы достигли разрядки одновременно. Такой невероятной, что, показалось, что я теряю себя. Задыхаясь, я упала на простыни. И последней более-менее связанной мыслью в моей голове было: «надеюсь, на этот раз это не сон».

А потом, счастливая, я провалилась во тьму.

Из дневников Асмодея

Связно мыслить я смог далеко не сразу. Просто лежал и пытался понять, за что мне даровано то, что только что произошло. Чем я заслужил эту женщину?

Что-то во мне изменилось в тот миг, когда я встретил Нику. Когда услышал на лекции ее голос, а потом увидел глаза.

Я всеми силами пытался держаться от нее подальше. Старался сделать так, чтобы она меня возненавидела.

И ведь почти получилось.

В какой-то момент ты даже начали общаться как нормальные учитель и ученик. Как того требуют нормы и приличия.

Пока я не поддался искушению проверить самого себя.

Проверил, Высшее меня забери!

Я не хотел ее целовать. Нет, не так. Я хотел. Демоны, конечно, я хотел. Но не планировал! Я был уверен, что смогу сдержаться!

А после первого касания губ… Понял, что хочу большего и не могу этому сопротивляться.

Наша прогулка к людям – один из самых светлых дней за последние столетия. День, наполненный ее счастливыми улыбками, сияющими глазами и честными словами. День, доказавший, что старый бесчувственный властелин похоти все еще может чувствовать. Может любить.

Ника погубила меня и воскресила.

Но что я мог дать взамен этому чуду, сейчас мирно сопящему рядом со мной?

Тайны и секретные встречи? Обещания и игру на публике?

Верховные прячут своих женщин. По крайней мере те, у кого они есть.

Прячут по многим причинам. Страх перед хитростью ангелов. Сомнения в своих подопечных чертях и демонах. Боязнь собственной слабости…

А если вспомнить опасения Сатаны…

И я только что втянул в это Нику!

Я с ума сойду, если с ней что-нибудь случится. Не смогу простить себе эту вину.

Но и разорвать то, что только что образовалась между нами я не в силах…

Девушка сонно зашевелилась и, продолжая лежать на животе, приоткрыла один глаз.

– Верховный, что ты делаешь?

– Любуюсь тобой.

– А лицо такое, словно продумываешь план побега, - она хитро улыбнулась.

Ника развернулась на спину, совершенно не заботясь о том, что простыня сползла и открыла великолепный вид на ее грудь.

– Зачем ты делал это? - спросила она, когда я не ответил, и лениво потянулась всем телом.

Хар! Невинный жест, из тех простых домашних, когда ваша девушка просыпается утром и, не вставая, вытягивается всем телом словно струна, а потом мягко расслабляется, оказался бесстыдно сексуальным.

Я даже не сразу сообразил, что она задала вопрос.

– Делал что? - уточнил, наклоняясь к ней и целуя свою печать. Потом – солнечное сплетение и выше…