Искушение и разгром

Достав из кейса ножовку, он на секунду остановился – пилить предстояло в непосредственной близости от интерфейсных разъемов, один из них был «папой», штыри были тонкими и расположены близко, металлические опилки из-под ножовки теоретически могли попасть между штырями и закоротить их. Прежде чем пилить, следовало позаботиться о безопасности, пространство между стержнем и разъемами надо было чем-то проложить. Лучше всего подошла бы бумага. Вспомнив, что видел у нее в сумке большую записную книжку, он, отложив ножовку, двинулся к расстеленной на траве подстилке, где была видна ее сумка; подойдя, он огляделся, желая позвать ее, но вдали, в разрыве кустов, лишь мелькнул красным кусочек ее платья, решив попусту не тревожить ее, он поднял незастегнутую сумку; достав записную книжку, он заглянул в ее конец, где были страницы без алфавитных букв; вырывать страницу не пришлось, у самой обложки в книжку были вложены два сложенных вдвое чистых листа бумаги. Вытащив их, он вложил записную книжку обратно и поставил сумку на подстилку, земля в этом месте была неровной, не устояв, сумка опрокинулась, крышка ее откинулась, по ней из сумки выехал на подстилку какой-то темный продолговатый предмет в чехле. Нагнувшись и подняв его, он секунду непонимающе рассматривал его, это был радиомаячок. Еще ничего не понимая, не понимая, как его радиомаячок мог попасть в ее сумку, он машинально оглянулся, но его радиомаячок был на месте, рядом с ножовкой он лежал на корпусе ракеты. Уже с тревожным уколом в груди, ощущая, что происходит что-то не то, он поднял голову, впереди краснело ее платье, она приближалась к нему. Уже видя, что он держит в руках, она приближалась как-то заинтересованно-плавно, словно гуляя, слегка напряженная, но скорее заинтересованная, чем испуганная, словно еще не зная, что все это означает и к чему может привести, она, подойдя, открыто встретила его взгляд.

– Что это?

Секунду поколебавшись, словно уже понимая, что придется оправдываться, и чувствуя неловкость, она, на секунду опустив ресницы, вновь взглянула на него:

– Радиопередатчик.

– Откуда это у тебя?

Словно еще не веря в серьезность происходящего, почти кокетливо, словно пытаясь обратить все в игру, она секунду смотрела на него:

– Дали.

– Кто дал?

Неуловимо посерьезнев, уже скорее растерянно, словно досадуя и желая быстрее покончить с этим, она поспешно отвела глаза:

– Ну, эти, крутые, из органов. Я в них не разбираюсь. КГБ, что ли.

– Для чего дали?

Мгновенье помедлив, она вновь подняла глаза:

– Ну, чтоб знать, где ты будешь. Они тобой интересовались.

– Что значит – интересовались? Как это – интересовались?

Не выдержав напора, отшатнувшись и изменившись в лице, она быстро посмотрела на него:

– Не кричи.

Чуть помедлив, словно чувствуя за собой вину и пытаясь по-ученически запуганно все объяснить, она взглянула на него:

– Вчера, когда я с тобой встречаться идти собиралась, пришли к нам на работу двое. У начальницы в кабинете тусовались, потом меня позвали.

– И что сказали?

– Сказали, что, типа, помочь просят. Сказали, что ты приехал из Москвы, в командировку, насчет каких-то там всяких крутых дел, что ты военный инженер и вообще какой-то там крутой специалист, работаешь по какой-то совместной программе, ну и они хотят проконтролировать. Что, типа, мы с Россией союзники, и ты тоже союзник, и вообще весь такой классный, и к тебе никаких вопросов нет, но нужно проконтролировать, это, типа, только на пользу пойдет, наших, кто в России работает, тоже контролируют, ну и все такое. Ну и сказали, что раз они знают, что я… ну, что я, типа, с тобой встречаюсь, то просят, чтоб я им помогла, и если ты будешь что-нибудь про свою работу рассказывать, то чтоб запомнила и им потом рассказала, а если мы с тобой вдруг поедем куда-нибудь за город, то, когда приедем, чтоб я включила эту штуку. Ну и показали, как включать.

– Ты включала?

– Не включала.

– А им что сказала?

– Что сказала… А что я могла? Они сидят, смотрят на меня… Сказала, что попробую.

– Ты с ними уже встречалась?

– Когда? Это ж все вчера было.

– Кроме этой штуки, они тебе больше никаких устройств не давали?

– Нет.

– А эту точно не трогала?

– Я ж говорю, не трогала. Я вообще не знала, как это – правильно, что я это все делаю, действительно все так нормально, как они говорили? Я хотела с тобой сегодня об этом поговорить.

– Почему сегодня?

– А когда? Я знала, как об этом сказать? Я вчера вообще об этом забыла.

Остановленный страшной догадкой, он, холодея, взглянул на нее:

– Ты со мной вчера была, потому что они тебе сказали?

Она коротко помотала головой:

– Нет. – Словно с запозданием сообразив, что он сказал, она быстро повернулась к нему. – Ты что, совсем дурак? Как себя чувствуешь? – Быстро помотав головой, словно отходя, она отвернулась. – Ничего себе вопросики.

Видя, что он ничего не говорит, она повернулась к нему: