Искушение и разгром

Понятливо кивнув, быстро вернувшись и подхватив со скамейки свою сумку, она вновь присоединилась к ним, крепко схватив за руку Сергея; с быстрым любопытством и восхищением посмотрев на пистолет в его руке, она закинула ремешок сумки на плечо; вслед за ждавшим у двери Вадиком они вышли в коридор. Вновь дойдя до площадки с лифтом, они поднялись по лестнице этажом выше; в темном коридоре, пройдя между двумя рядами автопогрузчиков, они вышли на широкую бетонную площадку; осторожно оттолкнув плечом половину широких железных ворот и заглянув в просвет, Вадик сделал им знак рукой, вслед за ним перебежав бетонный двор, они нырнули в кусты. В тесном пространстве между бетонным забором и кустами сухие листья трещали под ногами; пригнувшись, следуя за Вадиком и придерживая ветки, чтобы они не хлестнули ее по лицу, он краем глаза видел в темноте тянувшееся параллельно забору здание. Небо было усыпано звездами, прораставшие из кустов фонари, расставленные вдоль забора через каждые полсотни метров, оказывались прямо над головой, золотистой паутиной скрадывая черное небо и звезды. Пространство между кустами и забором расширилось; выглянув из-за плеча остановившегося Вадика, Сергей увидел впереди одноэтажное кирпичное строение с плоской крышей. Сделав придерживающий жест рукой и взяв у Сергея фонарик, Вадик быстро склонился к нему.

– Фонариком от дверей просигналю – выдвигайтесь.

Летуче-быстро пробежав открытую площадку, он скрылся за углом здания. По пустому пространству прокатился ветер. Сидя на корточках у кромки кустов, не сговариваясь повернувшись друг к другу, они поцеловались. Обращенная в сторону гаража, глядя поверх его плеча, она сжала его руку:

– Фонарик.

Быстро поднявшись и пробежав площадку, они протиснулись в приоткрытую щель ворот гаража. Закрыв за ними ворота, Вадик, потянувшись, щелкнул выключателем, помещение наполнилось мутным светом боковых лампочек. «Газель» с приоткрытой боковой дверцей стояла у левой стены; уже видя сквозь нетонированное стекло остов головной части, Сергей, спешно подойдя к машине и до отказа откатив дверцу, присел на прорезиненный пол салона, быстро обозревая открывшееся содержимое. Лежавшая на мешковине головная часть ракеты, полностью высвобожденная из стального корпуса, в длину занимала почти весь салон, ударами циркулярного резака, с помощью которого вскрывали корпус, внутренний кожух был грубо иссечен, срезанные тем же резаком направляющие арматуры торчали, как переломанные ребра, в местах крепления с корпусом, отверстие, сделанное им утром, было заметно и грубо расширено. Здесь была только головная часть с навигационным блоком и боезарядом; вся ходовая часть, отрезанная, вероятно, осталась на месте падения или была увезена куда-то в другое место; идущие от головной части к двигателю и закрылкам муфты и кабели управления были варварски обрублены. Это был труп ракеты; обезображенные останки, лежавшие перед ним, уже ничем не напоминали серебристое чудо, которое он видел сегодня утром. У задней двери «Газели» лежала сумка с его оборудованием; подтянув ее, расстегнув и убедившись, что анализатор на месте, он, взяв у подошедшего Вадика фонарик, прогнувшись, заглянул в отверстие в кожухе. Дополнительно вырезанный кусок кожуха открывал свободный доступ к интерфейсам управления, вскрыть кожух с этой стороны на поляне он не мог, потому что не мог в одиночку перевернуть ракету, теперь присоединиться к разъемам можно было, лишь протянув руку; достав и запустив анализатор, он соединил его плоским кабелем с интерфейсом управления; запустив режим тестирования, ожидая, пока результаты появятся на встроенном дисплее, он повернулся к Вадику. Жестом попросив у него фонарик, Вадик быстро кивнул в сторону кожуха:

– Много тебе еще времени надо?