Искушение любовью

И даже это решит проблему лишь на время. Темный провал не исчезнет, он только отодвинется. После того как этот мужчина оставит ее, ей придется искать следующего. И следующего. И следующего. И каждый раз она будет терять еще одну частичку себя.

Она должна это сделать. О, как ей ненавистно это задание — особенно с ним, с сэром Марком. Он нравился ей. Но вот он поднял глаза — кого это, кстати, он бросил в лохань? Уж не мистера ли Пэррета? О да. Прекрасно! — и посмотрел прямо на нее. Не отрывая от Джессики взгляда, сэр Марк направился прямо к ней и остановился напротив.

— Сэр Марк, — заговорила леди рядом, — пригласил ли вас мой сын Джеймс на состязание по стрельбе на следующей неделе? Я знаю, что…

Марк даже не посмотрел на миссис Толливер.

— Пригласил, — коротко ответил он.

— И вы придете?

— Как я уже сказал вашему сыну, я приду, если миссис Фарли тоже будет там присутствовать.

Джессика изумленно вздохнула.

— Она… она тоже приглашена. — Взглянуть на Джессику миссис Толливер не посмела. — И… и мы будем очень рады ее видеть. Ждем с нетерпением. Может быть, мы могли бы быть вам чем-то полезны?

Что бы там ни вынудило сэра Марка швырнуть человека в воду, это явно не добавило ему хорошего расположения духа.

— На самом деле, — сердито заметил он, — я давным-давно обещал миссис Фарли проводить ее домой, но так и не выполнил своего обещания.

Джессика не хотела испытывать к нему еще большую симпатию, не хотела подталкивать его к падению. И ей было противно думать о Уэстоне, ожидающем от нее детального отчета о «приключении» с тем, чтобы обнародовать его перед всем Лондоном.

— Мне не нужна…

Сэр Марк бросил на нее короткий взгляд, и она замолчала.

— Я знаю, что вам не нужна компания. Но мне она нужна.

Если он будет продолжать разговаривать с ней так открыто, то рано или поздно разразится скандал, подумала Джессика. Но именно скандала она, по идее, и должна была добиваться. Дамы проводили их глазами. Джессика независимо пожала плечами и поспешила вслед за Марком, который уже успел отойти на несколько шагов.

— Что вы делаете? — возмутилась она. — Вы хоть представляете себе как… что будут болтать эти женщины?

— Пусть болтают. — Он расправил плечи. — С кем им болтать? С Пэрретом?

Он даже не попытался замедлить шаг, и Джессика была вынуждена почти бежать, чтобы не отставать. Солнце припекало вовсю, и, миновав несколько улиц, она почувствовала, что задыхается от жары. Сэр Марк продолжал неумолимо шагать вперед. Они покинули центр города и вскоре приблизились к тому месту, где мощеные улицы сменялись дорожками и тропами. Все это время он молчал и смотрел прямо перед собой. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем он заговорил снова:

— Должен признать, я поступил не совсем честно. В данный момент компания из меня неважная.

Брызги из лохани, окатившие его с головы до ног, успели подсохнуть. Темных пятен от капель воды на сюртуке почти не было видно. Джессика промолчала.

— По правде говоря, я немного вышел из себя, — добавил он.

— Никогда бы не догадалась.

Он искоса взглянул на нее. Джессике показалось, что из глаз сэра Марка вылетели искры. Ее сердце затрепетало.

— Вы такой грозный, когда сердитесь, — заметила она. Он снова отвернулся, и она смогла наконец вздохнуть.

Грозный — это слово даже и наполовину не передавало исходившей от него опасности. Джессика даже боялась себе представить, каково это — быть причиной подобного гнева. И понятия не имела, как его соблазнять, когда он в таком настроении. В его походке и жестах было что-то, от чего он казался больше и сильнее, чем обычно. Как будто с него слетел налет цивилизации и обнажил другого сэра Марка, менее словоохотливого и более порочного.

Надо быть настороже, подумала она.

— Я не доверяю себе, когда злюсь, — сказал он, словно подслушав ее мысли.

— Что ж… — протянула Джессика. — А я доверяю. Значит, все в порядке.

— Слабое утешение, — мрачно бросил он. — Вы не знаете, что я собой представляю, когда в ярости.

Каждый его шаг сопровождало небольшое облако пыли, поднимавшееся с дороги. Сэр Марк шел так быстро, что его шаги почти совпадали с биением ее сердца.

— Я стараюсь не выходить из себя, потому что, когда это случается, последствия бывают ужасными. Даже сегодня… я ведь почти размазал этого несчастного писаку по стене. Сумел овладеть собой только в самый последний момент.

— Можете считать, что я в ужасе.

— Мне нравится равновесие. Тишина. Спокойствие.

— Тогда вы, должно быть, меня ненавидите.

— Едва ли. — Он фыркнул. — Когда я был младше, я… я подрался со своим кузеном. Вернее, с одним из дальних родственников, Эдмундом Дэлримплом. Он сказал что-то обо мне… и о моей матери. Я сломал ему руку в двух местах. Инцидент стал причиной ссоры между нашими семьями. Этот конфликт длился много лет. А все потому, что я не сумел обуздать свой характер.

— Я поражена, — съехидничала Джессика. — Мальчишки — и дерутся? Это неслыханно. Переходит все границы.