Искушение. Мой непокорный пленник

— Я хочу его выкупить. Назови свою цену.

— У тебя денег не хватит. Так что побереги свои жалкие…

— Хватит! — перебила я. — Ты купила Маркуса за 600 далариев. Я заплачу тебе за него в десять раз больше.

Похоже, мой напор и названная сумма чуть сбили спесь с Эйстерии, но и она не планировала так легко расставаться с собственностью.

— Так, значит, это не сплетни? Ты действительно влюблена в моего раба? — улыбка гостьи расплылась в язвительном оскале.

— Тебя это не касается. Соглашайся на шесть тысяч далариев, и оставь нас в покое!

Вместо ответа Эйстерия подошла к Маркусу: ее пальцы провели по подбородку мужчины, скользнули по губам, вниз по шее, под одежду. Брюнет, поджав губы, отвел взгляд в сторону. Он пытаться высвободиться, но охрана Эйстерии крепко держала моего брюнета.

Гостья повернулась ко мне, продолжая водить рукой по груди арамерца и наблюдая за моей реакцией.

— Хочешь, как-нибудь приглашу тебя посмотреть, как этот красавчик будет ублажать меня?

— Что ты хочешь за мою свободу? — произнес Маркус.

— О, надо же, и ты решил принять участие в торгах? Как мило, — иронизировала Эйстерия, продолжая водить пальцем по его груди. — Дорогой, разве еще не понятно? Я хочу, чтобы ты принадлежал мне.

— Зачем нужен раб, который тебя ненавидит? — голос арамерца был спокоен и мне начало казаться, что он сможет убедить хозяйку отпустить его на волю. Маркус умел договариваться с кем угодно.

— Поначалу, вы все ненавидите, возмущаетесь, — вкрадчиво произнесла женщина. — Но со временем привыкаете и начинаете получать удовольствие. Вы понимаете, что ваша жизнь наконец-то обрела смысл. Единственная ваша забота: делать все, чтобы госпожа была счастлива. А что может быть прекраснее, чем раб, жаждущий доставить удовольствие, несмотря на унижения и пытки? Не это ли истинная любовь?

Женщина мечтательно улыбнулась, посмотрев на Маркуса затуманенным взором. Сейчас она не выглядела свирепой стервой, и больше походила змею, медленно обвивающую тело жертвы. Спокойную, расчетливую и хладнокровную.

— Тебе настолько не хватает простой человеческой любви? — Маркус с жалостью посмотрел на хозяйку. — Мужчины, который любил бы тебя по-настоящему? За то, какая ты есть?

Я была уверена, что арамерец верно подбирал слова к сердцу Эйстерии. Что вот-вот, и женщина поймет: ей совершенно не нужна вымученная любовь рабов.

Но вместо этого Эйстерия вышла из гипнотического состояния. Лицо ее вновь стало агрессивным.

— Уводите! — рявкнула она своим рабам, и повернулась ко мне: — А с тобой мы еще поговорим. В суде! Я добьюсь того, чтобы тебя засадили за решетку!

— Стой! Эйстерия!

Я пыталась вразумить стерву, напоминала о деньгах, просила оставить Маркуса, но бесполезно. Она больше не реагировала на мои крики, уводят арамерца из дома.

Маркус вырывался как мог, но его держали настолько крепко, что он ничего не мог поделать. Крикнул только, что обязательно вернется за мной, и чтобы я его дождалась.

Кто из гостей Ликеи рассказал Эйстерии о моих чувствах и желании оставить Маркуса у себя? Рыжая Триенна? Или сама Ликея решила отомстить таким образом?

И что делать? Я должна вызволить Маркуса из лап этой ненормальной.

Думай, Лиша, думай.

Краем сознания я отметила у себя отсутствие истерики. Раньше ситуация выбила бы меня из колеи, сейчас же мозг сосредоточенно работал над решением проблемы. Да, не без волнения и нервозности, но думал. Я не собиралась мириться с судьбой и опускать лапки. Нужно было вызволять Маркуса. Тем более, что несмотря на его слова о побеге, я не представляла, как ему удастся это сделать. Особенно, со сломанной ногой и подорванным здоровьем.

Может быть попросить помощи у Эльринии? Хотя вряд ли у нее хватит для этого власти. Миления тоже бессильна. Единственная, кто могла бы заставить Эйстерию вернуть Маркуса — Ликея, но скорее всего, она сама все это подстроила, чтобы проучить меня. Вполне в ее характере.

Господи, зачем я только с ней рассорилась? Надо ж мне было наговорить ей гадостей, да еще и при гостях. Дура! Дура! Дура!

Промолчала бы и ничего этого не произошло. Так нет же, решила в кое-то веки постоять за себя и сказать все, что думаю. Вот и пожалуйста. Сказала. В итоге Маркуса забрали.

Надо идти к Ликее и просить прощения. Унижаться, ползать в коленях. Делать, что угодно. Плевать на стыд и гордость. Я должна уговорить ее вернуть Маркуса.

В городе оказалось еще более неспокойно, чем двумя днями ранее, перед землетрясением. Повсюду ходили вооруженные солдаты, горожане тревожно переговаривались. Если бы не моя ситуация, я бы попробовала выяснить, что происходит. Но сейчас лишь где-то фоном пронеслась мысль, что на улицах творится что-то неладное. Все внимание было сосредоточено только на том, что нужно вызволять Маркуса, пока Эйстерия не искалечила его окончательно.

В дом Ликеи меня впустил один из ее многочисленных рабов. Когда он услышал, что я пришла без приглашения, то попросил подождать хозяйку в гостевой комнате.