Искусники

– Даже тогда я всегда стараюсь оставить место для какого-то случайного элемента. Чтобы происходящее больше было похоже на реальные события. Если вы понимаете, что я имею в виду.

– Разумеется, понимаю. – Коппертуэйт не отводила от него своей белозубой улыбки, словно пригвождая к месту. – А сценарий не играет совершенно никакой роли?

Гейб открыл было рот, чтобы ответить, но тут она вдруг резко выпрямилась.

– А может, и так, – проговорила Рэйна, задумчиво глядя на Гейба. – Может, именно тут я упускаю самое главное, может, тут и кроется секрет, благодаря которому твое творение очаровало меня – и очарует всю страну. Гений Сче. Гений Сче. Как в жизни. Нельзя точно, в деталях, узнать, что именно с тобой произойдет. – Она потерла свои длинные тонкие пальцы. – Хорошо, как насчет того, чтобы определить, где это будет происходить и с чего начнется? И все. Самое основное. Скажем, ну… – Она скривилась, изображая мучительные размышления.

Мэнни пнул его, почти незаметно, но больно.

– Путешествие на цеппелине вокруг света, – выпалил Гейб. Это было первое, что пришло ему в голову. ЕЩЁ НАРКОТИКОВ.

Коппертуэйт хлопнула ладонью по столу.

– Последний цеппелин! Гениально! Вот что гиганты прошлого называли «идеями высокого полета».

– Хм, знаете, не думаю, что это относилось и к последнему цеппелину, – вежливо заметил Гейб.

– Что ж, тем хуже для него. – Легкомысленно отмахнулась она. – Идея слишком хороша, чтобы от нее отказываться. Вы станете экипажем последнего цеппелина. Или пассажирами. Или они будут командой, а ты – пассажиром, или наоборот. Как захочешь, совершенно на твое усмотрение, – сказала Рэйна, указывая на него пальчиком. – Даю тебе полную творческую свободу. Нужно будет лишь время от времени приходить и рассказывать мне, что получается. Я обожаю беседовать с художниками, ведь вы – настоящий венец творения, я действительно так считаю, и когда я беседую с художниками, то чувствую себя по-настоящему живой. Живее, чем лучшие из выпущенных нами фильмов, а это немало значит, уверяю вас обоих, ибо видеошлем – мой лучший друг. Мне хочется подружиться и с тобой, чтобы, когда ты будешь приходить ко мне, просто сидеть тут и болтать, гонять, так сказать, кхм, тараканов, трепаться о том, что тебе нравится делать. Если ты понимаешь, о чем я, а ты, кажется, понимаешь.

– Конечно, понимает, – сердечно произнес Мэнни, повернув к нему лицо, с которого изливалось выражение нежности и любви. Гейбу показалось, что страшнее он ничего не видел.

– Это – выигрыш крупного калибра, говорю это от глубины сердца. Или нужно теперь говорить – мозга? – Коппертуэйт встала и протянула ему через стол руку. Гейб протянул навстречу свою, и Рэйна энергично ее пожала. – Это будет поистине… крупное дело. И прибыльное. Мы собираемся дать людям то, что им по-настоящему необходимо, а именно в этом и состоит, по моему глубокому убеждению, наивысшее предназначение развлекательного бизнеса. Пища для человеческих душ, поддержка для одиноких… Знаете, вряд ли кто-то еще так близко к сердцу принимает переживания одиноких людей, как мы с вами, вряд ли кто-то вообще представляет, насколько велико их число. А я представляю – по тем письмам от поклонников, которые мы получаем. И вот теперь ты. – Она снова направила в сторону Гейба свой палец, – мой друг, дашь им всем стимул жить дальше. Позже мы добавим в сюжет еще парочку мужчин.

Взгляд ее скользнул по стене с экранами, улыбка мгновенно выключилась. Рэйна вновь ткнула пальцем в консоль.

– Прости, но чем, по-твоему, ты сейчас занимаешься?

– Меня едят. Волки, – ответила актриса, но в этот момент Мэнни вытолкал Гейба из кабинета Коппертуэйт.

* * *

– Что ж, – сказал Мэнни, усаживаясь в противоположном от него углу просторного заднего сиденья лимузина, – все хорошо, что хорошо кончается. Особенно, когда оно удачно приземляется в Голливуде, верно?

Гейбу удалось выдавить из себя какой-то звук, смахивающий на согласие. Мэнни ни на волос не отклонялся от версии, что эпизод с Марли и Каритой необъяснимым образом был скопирован из энергозависимой памяти и прикрепился к одной из готовых реклам. Оба они прекрасно знали, что это дерьмовая выдумка, но Мэнни за последние три недели бесчисленное количество раз излагал именно такую историю. С тех самых пор, как выложил ее ошарашенному Гейбу у себя в офисе, когда того выпустили после ночного заседания суда.