Искусственное зло (СИ)

Дойдя до ворот, таких же легких и ненадежных, как и сам заборчик, я остановился и замер в нерешительности. Ведь для меня это была не просто граница между территорией базы и остальным пространством планеты, а граница между двумя совершенно разными, можно даже сказать, противоположными друг другу мирами — миром жестокости, иллюзий и обманов, из которого я вышел, и миром моей истиной, но забытой жизни, где преобладают нравственность и взаимопомощь, в который я готов вернуться. «Готов ли?» — спросил у себя я, пытаясь собрать всю свою волю в кулак и сделать этот один единственный шаг, который был для меня так важен.

— Да, готов, — я сказал это вслух, чтобы почувствовать себя увереннее. — Пора возвращаться домой.

Затем я сделал максимально глубокий вдох, как будто бы мне предстояло нырять под воду, закрыл глаза и… шагнул. Точнее, не шагнул, а лишь предпринял такую попытку: попасть на территорию базы мне не удалось, потому что я наткнулся на какую-то незримую преграду — невидимую стену, можно сказать.

Мои элементарные знания в области защитной магии, которую мы в «Черном Квадрате» проходили на курсах для ознакомления (точнее, мне это внушил Критерион), позволили мне определить, что я столкнулся с защитным полем. Но вот беда, как преодолевать такие поля, нас не учили: нам дали очень поверхностные знания, и потому я, столкнувшись с этим препятствием, несколько растерялся.

Первый мой ход был очевидным и в то же время бестолковым: я попробовал пробиться напролом. Упершись в преграду обеими руками, я попытался силой пройти сквозь поле, но, как и следовало ожидать, потерпел неудачу. Поле отталкивало меня, как отталкиваются друг от друга магниты с одинаковыми полюсами, и применять механическую силу было бессмысленно. Когда я понял, что так просто на территорию базы не попаду, я окончательно впал в ступор.

— И что мне теперь делать? — вслух спросил я, обращаясь к неизвестно кому.

Но вокруг меня, к сожалению, не было ни одного человека, а ночь, туман и деревья ответить мне, разумеется, не могли.

«Так вот как Агенты защищают свои границы», — наконец дошло до меня. — «Их база окружена магическим полем, а деревянный заборчик, который так меня насмешил, является не более чем предметом декора и визуальным ориентиром — чтобы было видно, где начинается действие поля».

Но эти доводы никак не могли помочь справиться с возникшей проблемой, и я уже был готов опустить руки — преодолеть барьер не было никакой возможности.

«Но Тор же каким-то образом сделал это», — разумно заметил я, отрешенно глядя на такие близкие, но такие недосягаемые огоньки домов. — «И если уж с этим справился Тор, неужели не смогу я? Если выяснится, что мой сослуживец (в реальной жизни — брат), которого я всегда считал человеком, мягко говоря, не очень умным, решил задачу, перед которой я стушевался, это будет для меня ужасным позором. Однако не стоит забывать, что Тор, в отличие от меня, ко всему этому готовился, и на одном из инструктажей Ника вполне могла рассказать ему, как преодолевается это защитное поле. Да, у Тора есть точная информация, а у меня — ничего, кроме снов».

Сны… Рэй велел мне ориентироваться на них. Так, может быть, и в этой ситуации они сослужат мне хорошую службу?

Я зажмурился и начал спешно перебирать в памяти все свои сновидения, пытаясь вспомнить, не снилось ли мне чего-нибудь насчет магического поля. После десяти минут напряженной концентрации мыслей на снах, в моей памяти всплыл небольшой, но весьма содержательный отрывок, из которого стало ясно, что для преодоления поля нужны светлые воспоминания и эмоции.

Нужны-то нужны, вот только где их взять? Все мои настоящие воспоминания стерты Критерионом, а в лживых и фальшивых, которые он же мне и внушил, разумеется, не было ничего светлого. В самом деле, какие светлые эмоции может вызвать однообразная космическая станция, монотонная осточертевшая работа и бесконечные перепалки с сослуживцами? Нет, об этом сейчас лучше не вспоминать, ведь всё это вызывает раздражение, которое мне в данный момент совсем не нужно.

О чем же мне подумать? В сновидении я подумал о своей любви к матери, но сейчас такое не пройдёт. Ведь любовь должна быть искренней и неподдельной, а я её совсем не ощущал, потому что просто не помнил, чтобы вообще когда-нибудь видел Фриггу вживую. Да, «Черный Квадрат» вдоволь поиздевался над моим сознанием и душой, ничего не скажешь. Повезло ещё, что я наконец узнал правду, а то мог бы так и проработать на Арии до конца своих дней.

«Точно!» — озарение пришло внезапно и неожиданно. — «Вот она — светлая мысль! Я узнал правду! Мне больше не придется каждый день тащиться в скучный офис и препираться с коллегами. Я на пороге в новый, прекрасный мир, где у меня будут друзья и единомышленники, и ничто не помешает мне сейчас переступить этот порог».

Вдохновившись этими рассуждениями, я и сам не заметил, как миновал преграду, которая поддалась куда легче, чем в моем сновидении. «Возможно, магическое поле меня узнало», — подумал я с легкой улыбкой.