Искусственный интеллект и будущее человечества

В мае 1924 года американский популярный технический журнал Science and Invention на обложке номера поместил огромного красного робота, похожего на негабаритный цилиндр на шарнирных ногах со ступнями на гусеничном ходу; вместо рук у него были две жужжащие циркулярные пилы. Светящиеся желтые огни глаз нападающего робота смотрели сверху вниз на разбегающуюся с выпученными от ужаса глазами толпу людей. Статья «Удаленное радиоуправление позволит создать механических полицейских» (Distant Control by Radio Makes Mechanical Cop Possible) в этом журнале описывает воображаемое правоохранительное устройство в буквально непристойных подробностях: стабилизирующие гироскопы его бедер, кабина радиоуправления и бензобак в грудной клетке, небольшой фаллический канал со слезоточивым газом, анальный канал задней выхлопной трубы. Другая иллюстрация показывает огромную шеренгу робокопов, оттесняющих толпу протестующих рабочих на пустыре на фоне труб, густого дыма и темных сатанинских мельниц. «Мы уверены, что такие машины оказались бы чрезвычайно полезны для разгона несогласных, а также в военных и даже промышленных целях. Для борьбы с толпой используют слезоточивый газ, находящийся под давлением в специальном резервуаре. Руки робота снабжены вращающимися дисками со свинцовыми шарами на гибких канатах, подобных полицейским дубинкам»[14].

Эта нескрываемая фашистская фантазия при всей своей абсурдности демонстрирует жестокий государственный аппарат, защищающий интересы капитализма от рабочего класса, подчиняющий волю трудяг, с их хрупкими черепами под слетающими кепками. Это самая грубая иллюстрация довоенного ужаса организованного труда: искаженная история о Франкенштейне, в которой чудовищное тело механизма, оживший образ искусственного человека Томаса Гоббса зачисляется в управление по наведению идеологического порядка. Как говорит французский философ Грегори Чамю в своей книге «Теория беспилотников» (Théorie du drone), мечта, представленная «механическим полицейским», заключается в том, чтобы «создать политическую бестелесную силу без человеческих органов, заменив старые рудиментарные тела механизмами, которые стали бы ее единственными субъектами».

Когда я наблюдал за соревнованием роботов на конкурсе, организованном DARPA, когда я снисходительно смеялся над их глупыми неудачами, у меня в душе зародилось некое беспокойство относительно технологий, некое ощущение, что я оказался свидетелем первых удивительных шагов к нашему автоматизированному будущему.

Когда я покидал мир роботов, детей разума моих собратьев, когда спускался с трибуны по направлению к своему такси, которое отслеживал на экране телефона, я внезапно понял механическую природу своего движения, сочлененных шарниров моих ног, их сгибателей и разгибателей, и на мгновение почувствовал, будто в их работе совсем нет моей внутренней воли, будто мое тело, этот объект в движении – лишь компонент какой-то загадочной модели, управляемой системы, которая также включает в себя таксиста, автомобиль, сеть автомагистралей Большого Лос-Анджелеса, образы на экране смартфона, глаза, смотрящие на экран, информацию, код и сам мир.

Не в первый раз ко мне пришло осознание, будто я теряю рассудок, будто поддаюсь какой-то причудливой, вызванной чрезмерным воздействием гуманоидных машин иллюзии. Иллюзии о том, что я сам являюсь механизмом – составной частью огромной универсальной конструкции. Это был бред. Или истина, которая наберет силу и найдет отражение в механических людях, самопровозглашенных киборгах, с которыми я собирался встретиться.

Глава 9 Биология и ее противоречия

Олд Стьюбенвилл Пайк – это узкий отрезок проселочной дороги рядом с шоссе, соединяющим район Питтсбурга Даунтаун с аэропортом. Недалеко отсюда есть небольшой мотель, заброшенный с 1950-х годов, его разбитые окна и деревянные двери уже наполовину заросли пышной растительностью – загнивающее воплощение американской реальности в процессе медленного и непримиримого возвращения к природе. Прямо по соседству находится небольшой деревянный дом с парой брезентовых гамаков на крыльце.

Если бы вы проехали мимо, направляясь, например, к оптовику чуть дальше по дороге за ящиком пива, наверняка вы бы заметили людей, отдыхающих в гамаках, и скорее всего не подумали бы, что там происходит что-то интересное. Вы, вероятно, приняли бы их за группу молодых беспризорников, которые сидят на крыльце, курят и треплются ни о чем. Вы не могли бы и подумать, что они киборги или считают себя таковыми. Вы не могли бы и подумать, что они только что вышли передохнуть из подвала дома, где возились с самодельными технологиями для преодоления границ собственных тел.