Искусство бегать на каблуках ЛП

Мистер Привлекательность, он же Мистер Несчастливый Помощник, снова повернулся к холодильнику и вытащил еще один стакан. Лекси наблюдала, как длинные пальцы открывают маленькую бутылку тоника, затем повернулась, чтобы посмотреть на затылок Джимми и этот нелепый шлем, который тот всегда настойчиво надевал. Джимми был прекрасным другом, но печальной жертвой моды. Лекси спросила себя, есть ли у «Морского кузнечика» автопилот, а если есть, значит ли это, что Джимми мог покинуть кабину. Она подумала о самолете, оставшемся без управления, и почувствовала легкое головокружение.

— У этого самолета есть автопилот, Джимми?

Он засмеялся:

— Нет. Только я.

Звук кубиков льда, падающих в пластиковый стаканчик, привлек внимание Лекси к парню с зелеными глазами и широкими плечами. Под лампой на потолке его темно-каштановые волосы сияли. Тем блеском, который появляется от использования хороших средств по уходу за волосами. Одна прядь выбилась из прически, которая выглядела так, будто он уложился пальцами, и упала на лоб, пока парень смотрел на бутылку в своей руке. У него были прекрасные глаза, хорошие волосы и красиво очерченные губы. Сросшиеся брови нависали над глазами, и им бы не помешал пинцет. Парень выглядел так, будто читал ее мысли. Он улыбнулся, и Лекси подумала: «Твою-то мать».

Глотнула из стакана. Она ничего не знала о попутчике, только что он заказал «Морского кузнечика», пил водку, а его улыбка обещала настоящие проблемы. Он помог Лекси избавиться от фаты, хотя и не выглядел слишком счастливым по этому поводу. Так что все ее знания о нем ограничивались тем, что мужчина был несчастливым пьющим водку помощником.

С равным успехом он мог быть сбежавшим из тюрьмы серийным убийцей, но выхода не оставалось. Лекси протянула ему руку:

— Лекси.

Он засунул бутылку водки обратно в холодильник, затем посмотрел Лекси в лицо. Скользнул взглядом по ее плечам и обнаженным рукам до ладони. Поколебался несколько мгновений, прежде чем ответить, но все же пожал ей руку:

— Шон.

Лекси не замечала, что у нее холодные пальцы, пока не ощутила тепло его ладони, почти горячей. И Лекси почувствовала непреодолимое желание засунуть руку под рукав его пиджака и украсть тепло его запястья. Вместо этого она убрала руку и скинула туфли.

— Итак, Шон, мне нужно спросить тебя кое о чем, — сказала она, вздохнув, когда освободила ноги.

— И о чем же?

— Какой у тебя опыт в раздевании девушек?

ГЛАВА 3

Любви требуется время, желанию — возможность

Маленькие пузырики застряли в горле Шона, и он с трудом сглотнул.

— Повтори?

Он не был уверен, что расслышал правильно. О «пивных глазах» ему доводилось слышать. Может, с ним приключились «водочные уши»?

— Боже, Лекс. Что ты задумала? — спросил Джимми.

Шон тоже хотел бы узнать.

— Нужно расстегнуть мне платье, чтобы добраться до молнии на этой дурацкой нижней юбке. Она большая и колется, и сводит меня с ума.

Шон не помнил, что когда-либо видел нижние юбки, но точно знал, что не должен видеть конкретно эту. Не в маленьком гидросамолете и не с дочерью Ковальски. С тренером «Чинуков» они терпели друг друга из уважения к команде, но Шон знал, что наверняка не должен раздевать его дочку.

— Джимми, у тебя есть нож?

Надо попытаться разрезать платье без помощи ножа.

— Нет. Может, щипчики для ногтей в сумке.

«Щипчики для ногтей? Какого черта?»

Три часа не так уж долго, чтобы посидеть на полу в большом колючем платье. Хоть ей и будет не очень удобно, но не умрет.

Шон поставил стакан на колено и сурово посмотрел в большие голубые глаза Лекси. Он воспользовался тем суровым взглядом, который запугивал защитников на льду и заставлял маленьких собачек выбегать из комнаты.

Уголки красных губ приподнялись, как будто она эту суровость и не заметила. Улыбка казалась немного недовольной, или же все дело было в полных губах Лекси Ковальски. Шон ошибался: ее совсем не фотошопили. Сейчас на ней было слишком много косметики, возможно, из-за ее прерванного выступления на телевидении, но это не имело значения. Она была красивой. Настоящей. Сидела перед ним, как будто окутанная взбитыми сливками. Ее отец не очень-то жаловал Шона, а Лекси просила снять с нее платье.

— Спасибо, Шон, — сказала она, как будто тот согласился. Как будто понятия не имела, кто перед ней. — Ты такой милый.

Он снова перевел взгляд от ее губ к глазам. К растерянным голубым глазам. Она совсем его не узнала.

И улыбнулся. Если бы у него была более ясная голова, Шон бы сказал ей прямо здесь и сейчас. Может быть, его улыбка не превратилась бы в тихий смешок, если бы он не чувствовал облегчение от отсрочки возможного конфликта с тренером Ковальски.

Лекси начала двигаться, пока не оказалась на коленях спиной к Шону. Копна светлых кудрей доставала ей до середины спины, Лекси перебросила волосы на одну сторону.

— Я признательна тебе за помощь.

Наушники лежали на гладкой коже, Лекси пахла дорогими духами. Платье застегивалось на маленькие пуговки, которые начинались между лопаток и спускались вниз по спине куда-то ниже ягодиц.