Искусство быть португальцем

Боль шепчет в тенистых соснах, молчаливая печаль пустынных мест и зелёный смех полей открывают в Ландшафте духовную печаль и весёлое и пластичное понимание мира, которые и дали облик лузитанскому гению.

Душа отечества, следовательно, характеризуется в нашей Нации слиянием натуралистического или арийского начала и начала духовного или семитского, а также нравственными качествами Ландшафта, которые вместо того, чтобы противостоять этническому наследию, усиливают и выявляют его.

И этот характер лузитанского гения идеально дополняется характером религиозным, который, вбирая идею христианскую и идею языческую, извлекает из этого дуализма чувственное единство, то саудоистическое[51] чувство Вещей, Жизни и Бога, которое наделяет подлинной жизнью и мистической красотой наше Искусство, Поэзию, Литературу и Христианство.

Глава VIII Проявления наших жизненных сил, в которых наилучшим образом раскрывается душа Отечества

Литература

«Тот, кто читает кого-то из наших великих писателей – Камоэнса, Бернардина, Антониу Феррейру, Жила Висенте, Виэйру, Камилу[52] и Антониу Нобре, видит, что их восприимчивость отличается дуализмом: у неё есть сущность и форма, но ещё до них она звучит с достаточной силой. Этим я хочу сказать, что их эмоции рождаются из соприкосновения их человеческой души с материальной и духовной составляющей вещей и разумных существ. И из этих двух соприкосновений появляется единое впечатление, которое даёт жизнь и энергию литературному гению»[53].

Я говорю «литературный гений», потому что португальский писатель гораздо больше спонтанен и эмоционален, нежели интеллектуален[54], что вызывает подлинное восхищение его сочинениями, рождёнными непосредственно из Вдохновения и всегда оживлёнными внутренней теплотой. В живой выразительности они получают то, чего им недостаёт в диалектической и конструктивной силе мысли. И поэтому в Португалии так мала дистанция между высокой литературой и литературой народной.

Португальский писатель имеет врождённое восприятие Ландшафта, потому что тот отвечает его внутренним национальным качествам. В романах Камилу, например, персонажи находятся со своей родной землей в отношениях родства, подобных отношениям земли и деревьев… Мариана из «Amor de perdic~ao» (Гибельная любовь – прим. переводчика) – вот наиболее чистый дикий цветок, тёмный цветок жертвы, рождённый для того, чтобы быть тропинкой, примером: маленькая Богородица наших сельских жителей, обладающая в своём прекрасном смирении той целомудренной и молчаливой любовью, которая таится в сердце и живёт там, чтобы не умереть…

Этой божественной девственнице Камилу отвечает песней народ:

Если я тебя не буду любить по-настоящему,
Бог небес меня не услышит,
Звёзды мне не будут светить,
А земля меня не упокоит.

Я была той, кто мог бы сказать:

Или с тобой или с землёй!
Если не выйти за тебя,
То хотела бы умереть девственницей.

Самое худшее для моего сердца

Удалиться от твоего.
Оно как душа,
Когда Бог хочет её унести от тела.

Жуанина писателя Алмейды Гарретта напоминает Цветок, распустившийся в тот момент, пока он слушал соловья.

И «История молодой девушки» Бернандина – как сумеречная пустынь, жалоба осеннего ветерка… Это возвышенная душа пустыни вокруг человеческой прелести…

В национальном романе выделяются женские типы, потому что наше пантеистическое восприятие создаёт в своей мечте творение посредством Природы, а это и есть женщина.

Но в поэзии возникает более глубокая и таинственная душа Народа.

Именно через поэтов народный гений становится с каждым разом всё более совершенной и живой фигурой.

Поэт – духовный скульптор Отечества, открыватель-создатель его характера в вечном мраморе гармонии.

Миссию поэтов нужно считать божественной, если они не изменяют своему высшему предназначению.

Если Наука – это реальность вещей вне нас, то Поэзия – их реальность внутри нас. Наука видит, поэзия предвидит, делает трансцендентным рассматриваемый объект, поднимает реальное до идеального; она творец, и её творения живы, они принадлежат Природе, которая в них превосходит себя и возрастает в своих объективных формах от владычества Науки к духовной красоте.

Поэзия превращает материю в дух, и поэтому она участвует в создании души отечества, определяя и возвышая её качества и делая их в то же время универсальными и долговечными.