Читаем Искусство быть португальцем полностью

Но за рамками этого ясного и определённого аспекта Саудаде существует ещё его таинственный облик, смутный и неопределённый, который мы должны тщательно исследовать в других непереводимых словах, таких как remoto (отдалённый, дальний), ermo (уединённый, отшельнический), oculto (неведомый, таинственный, скрытый), luar (лунный свет), nevoeiro (туман, мгла), medo (страх), sombra (тень, мрак, тайна) и т. п.[64]


Гений нашего Языка – это особый дар, которым он должен выразить саудоистическое понимание живой и неживой Природы.

Философия

Лузитанский гений больше эмоционален, чем интеллектуален. Я утверждаю это и не обсуждаю. Когда какая-либо идея трогает, диалектика остается в стороне, она есть и не нуждается в доказательстве своей истинности.

Эмоция приглушает ум, превышая его по творческой силе. Таким образом, нашему поэтическому превосходству соответствует приниженность философии. Португалец нисколько не философ, свет его взгляда освещает гораздо больше, чем он видит, ему не хватает при видении только человеческих знаний, и он подчиняет их совершенной и новой логике, которая интерпретирует их в гармонии со всем. Португалец не желает понимать ни мир, ни жизнь, довольствуясь лишь тем, чтобы жить в них внешне, и поэтому его охватывает подлинный ужас от Философии, так как он готов найти её во всем, что он не понимает.

Отсюда вытекает и его неспособность к созданию новых истин, которые являются двигателем Прогресса.


Но возникнет ли португальская мысль? Или же душа отечества, которую мы знаем в её непосредственном чувственном и поэтическом выражении, уже стала сознательной, формулируя свою идею Жизни и Универсума? Можем ответить, что такая идея начала зарождаться у Оливейры Мартинша[65] и Антеру де Кентала[66], экстрагируясь из нашего натуралистического мистицизма (лиризма народного и лиризма Камоэнса).

Антеру в своих философских работах предвидел брак Эллинизма и Христианства; Оливейра Мартинш, в согласии с великолепным поэтом Сонетов, в своих сочинениях по Антропологии выдвинул гениальную теорию творящей эволюции, присваивая человеку особое (sui generis[67]) нравственное качество, которое ламаркианская или механистическая эволюция существ не объясняла.

В этом критерии существует натуралистический идеализм (поскольку он признаёт результатом жизненных сил феномен сверхъестественного), который и есть источник некоторых современных философских исканий, среди которых выделяется Креационизм Леонарду Коимбры.

Уже отчётливо видится рассвет португальской мысли, представляющей сияющую кристаллизацию чувственных сумерек и возникающей из непосредственного религиозного и саудоистического лиризма нашего народа.

Юриспруденция

Очевидно, что наша юриспруденция происходит из готских и римских законов, и до настоящего времени она была не более чем очень слабой копией иностранных законов, которые полностью разрушают природу юридического тела Государства.

Но в нашем старинном законодательстве есть и законы, защищающие морскую торговлю (совет Атогия) и развитие сельского хозяйства, которые родились непосредственно из инстинкта защищаться и консолидироваться, которым Португалия обладала после того, как она установилась как Отечество. Она начала создавать сельскую семью, связывая её длительным правом собственности на землю. Таким образом, наследование[68]между нами имело своим источником закон (родовой закон 1-й Династии).

У нас есть ещё указы и основы политического права, установленные древними кортесами, которые обнаруживают дух независимости и свободы, всегда придававший жизнь народной душе. Он вмешивался в правление Страной, в наследование престола, во все действия Короля, затрагивающие всеобщие интересы, в войну и мир, сбор налогов и т. п.

А также оказывал неусыпное влияние на поведение чиновников, некоторые из которых были обвинены и осуждены!

Все Средние Века, пока другие Народы стонали под грузом абсолютной власти, мы придавали нашей Монархии относительную форму: Король будет править, если будет достоин править, и будет править в соответствии с нашей волей, которая выражается общими кортесами, собираемыми ежегодно.

У нас есть ещё разные древние законы, произведённые из Обычая, они получили от него отличительные черты, которые также характеризуют португальский гений.

Искусство

Нуну Гонсалвеш (художник), Суареш душ Рейш (скульптор), а также другие художники выражали в цвете, мраморе, звуке саудоистическое чувство вещей и жизни. Они показали свет подлинной красоты, внутреннее очертание нашего духа.

Легенда

См. Себастьянизм, Явление при Оурике и другие народные легенды, также раскрывающие душу отечества.

Знаменитые выражения

Перейти на страницу:

Похожие книги

Восемь этюдов о бесконечности. Математическое приключение
Восемь этюдов о бесконечности. Математическое приключение

Математические формулы – такое же чудо, как и гениальные произведения великих композиторов и писателей, утверждает автор нескольких бестселлеров, математик и философ Хаим Шапира. Всем, кто желает расширить свой кругозор, он предлагает познакомиться с математическими теориями, касающимися самой красивой из концепций, когда-либо созданных человечеством, – концепцией бесконечности. Эта концепция волновала многих выдающихся мыслителей, среди которых Зенон и Пифагор, Георг Кантор и Бертран Рассел, Софья Ковалевская и Эмми Нётер, аль-Хорезми и Евклид, Софи Жермен и Сриниваса Рамануджан. Поскольку мир бесконечности полон парадоксов, немало их и в этой книге: апории Зенона, гильбертовский отель «Бесконечность», парадокс Ахиллеса и богов, парадокс Рая и Ада, парадокс Росса – Литлвуда о теннисных мячах, парадокс Галилея и многие другие.«Я расскажу читателю-неспециалисту просто и ясно о двух математических теориях, которые считаю самыми завораживающими, – теории чисел и теории множеств, и каждая из них имеет отношение к бесконечности. Вместе с этим я предложу стратегии математического мышления, позволяющие читателю испытать свои способности к решению поистине увлекательных математических задач». (Хаим Шапира)

Хаим Шапира

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Учебная и научная литература / Образование и наука
История Французской революции. Том 1
История Французской революции. Том 1

Луи-Адольф Тьер (1797–1877) – политик, премьер-министр во время Июльской монархии, первый президент Третьей республики, историк, писатель – полвека связывают историю Франции с этим именем. Автор фундаментальных исследований «История Французской революции» и «История Консульства и Империи». Эти исследования являются уникальными источниками, так как написаны «по горячим следам» и основаны на оригинальных архивных материалах, к которым Тьер имел доступ в силу своих высоких государственных должностей.Оба труда представляют собой очень подробную историю Французской революции и эпохи Наполеона I и по сей день цитируются и русскими и европейскими историками.В 2012 году в издательстве «Захаров» вышло «Консульство». В 2014 году – впервые в России – пять томов «Империи». Сейчас мы предлагаем читателям «Историю Французской революции», издававшуюся в России до этого только один раз, книгопродавцем-типографом Маврикием Осиповичем Вульфом, с 1873 по 1877 год. Текст печатается без сокращений, в новой редакции перевода.

Луи Адольф Тьер , Луи-Адольф Тьер

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Советское государство и кочевники. История, политика, население. 1917—1991
Советское государство и кочевники. История, политика, население. 1917—1991

Россия испокон веков жила бок о бок с кочевыми народами Великой Степи и Севера, постепенно включая в свои границы «кочевые» регионы. Кульминацией этого процесса стала форсированная модернизация «кочевых» территорий, реализованная в Советском Союзе в 1930-е годы. Большинство кочевников практически в одночасье было «посажено на землю». В бескрайних степях выросли города, поселки и колхозы. Многие вчерашние вольные скотоводы стали земледельцами, пошли работать на заводы и шахты. В чем были причины ускоренного, форсированного «привязывания» кочевых народов к земле и каковы исторические результаты этого процесса? На эти и другие вопросы ответит книга доктора исторических наук Ф.Л. Синицына.

Федор Леонидович Синицын

Культурология / Учебная и научная литература / Образование и наука
Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя
Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя

Эта книга посвящена 30-летию падения Советского Союза, завершившего каскад крушений коммунистических режимов Восточной Европы. С каждым десятилетием, отделяющим нас от этих событий, меняется и наш взгляд на их последствия – от рационального оптимизма и веры в реформы 1990‐х годов до пессимизма в связи с антилиберальными тенденциями 2010‐х. Авторы книги, ведущие исследователи, историки и социальные мыслители России, Европы и США, представляют читателю срез современных пониманий и интерпретаций как самого процесса распада коммунистического пространства, так и ключевых проблем посткоммунистического развития. У сборника два противонаправленных фокуса: с одной стороны, понимание прошлого сквозь призму сегодняшней социальной реальности, а с другой – анализ современной ситуации сквозь оптику прошлого. Дополняя друг друга, эти подходы позволяют создать объемную картину демонтажа коммунистической системы, а также выявить блокирующие механизмы, которые срабатывают в различных сценариях транзита.

Евгений Шлемович Гонтмахер , Е. Гонтмахер , Кирилл Рогов , Кирилл Юрьевич Рогов

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука