Искусство как вид знания. Избранные труды по философии культуры

В процессе анализа внутренних поэтических форм Шпет приходит к выводу о необходимости различения эстетического смысла слова и

3 Шпет Г.Г. Язык и смысл // Шпет Г.Г. Мысль и Слово. Избранные труды. М.: РОС-СПЭН, 2005. С. 569.

его эмоциональной насыщенности. Экспрессивные оттенки выражения не содержат в себе собственно эстетического смысла, но они явлены в произведениях искусства. Эмоциональной насыщенности слова, или экспрессии, соответствует познавательный акт, обозначенный Шпетом как «симпатическое понимание». Экспрессия дается в эмоционально насыщенном общении и предполагает наличие обидного контекста, контекста понимания (сферы разговора). «Сфера разговора» - это своего рода метафорический конструкт, все же позволяющий Шпету достаточно точно обозначить проблему коммуникативного пространства, в котором не только происходит понимание и интерпретация слова как знака сообщения, но само Я, как «социальная вещь», становится продуктом этого пространства. Однако исследование «симпатического понимания», равно как и вопрос о значении эмоционального воздействия для произведения искусства, не являются в эстетической концепции Шпета доминирующими, но были им представлены как «схема дальнейших возможностей» развития эстетической проблематики. Действительно, эстетические идеи Шпета вызвали в русском гуманитарном сообществе 20—30-х годов XX века неподдельный интерес и привлекли большое количество последователей. Его семиотический подход к феноменам социального бытия лег в основу методологических построений лингвистов и теоретиков поэтического языка (Г.О. Винокур, Б.В. Горнунг, Р.О. Шор, Р.О. Якобсон). В то же время, намеченная Шпетом линия феноменологического исследования художественных моментов искусства была развита в московской феноменологической школе «Квартет» (Н.Н. Волков, Н.И. Жинкин и др.). Но в силу объективных причин дальнейшее развитие исследований по феноменологической эстетике в России было насильственно прервано, а методологические подходы Шпета к исследованию эстетических феноменов как «слов-знаков», не реализованные полностью им самим, были на долгое время преданы забвению в русской философской традиции. Поэтому наиболее значимым сегодня представляется не только содержательный анализ шпетовской эстетической концепции и ее сравнительный анализ с современными исследованиями в этой философской области, но и сам его способ постановки эстетических проблем требует принципиального анализа для расширения исследовательских возможностей феноменологической эстетики.

В заключение несколько слов о методе работы с рукописными материалами, представленными в первом разделе этой книги. Черновики (конспекты, тезисы, наброски и заметки) докладов Шпета - «О границах научного литературоведения»; «Заметки о романе

Заметки о музыке; «Познание и искусство (конспект доклада); «Познание и искусство (тезисы доклада)»; «О разделении искусств (рабочие заметки)»; «Искусство как вид знания (этюд) — восстановлены в соответствии с методологической стратегией историко-философской реконструкции, отличающейся от пришлых правил публикации архивного текста4. Черновик - это текст особого рода, поэтому он предполагает не публикацию, нацеленную на сохранение «буквы» черновика-подлинника, но реконструкцию его смысловой основы. Метод рациональной реконструкции можно определить как своеобразное, зачастую «техническое», «достраивание» авторского черновика (восстановление цитат, уточнение ссылок, нахождение цитат, которые автор хотел, но не успел вписать, и т.д.), т.е. последовательное осуществление (пошаговое движение за указаниями автора текста) авторского философско-гуманитарного проекта, содержащегося в архивных фондах. Методологический вопрос: «публикация или реконструкция?» - позволяет осознать, что отсутствие готового подлинника и поиск необходимых границ представления знания о гуманитарной реальности (какой и являются, например, представленные черновики докладов Шпета) - это фундаментальная философская и филологическая проблема. Поэтому исследователь, работающий с историей, снова и снова будет задаваться вопросом о границах своего подхода к историческому тексту, документу, «архиву эпохи».

От всей души благодарю Марину Густавовну Шторх и Елену Владимировну Пастернак за предоставление рукописей из семейного архива Г.Г. Шпета. Выражаю сердечную признательность всем моим друзьям и коллегам-исследователям - философам, историкам, архивистам, филологам, лингвистам, литературоведам, живущим в России, Франции, Германии, Швейцарии, за квалифицированные научные советы и неоценимую помощь в расшифровке черновых набросков и переводе иноязычных текстов Густава Шпета, а также Российскому гуманитарному научному фонду, без финансовой поддержки которого эта книга не была бы подготовлена и не увидела бы свет.

4 О стратегии историко-философской реконструкции см. также: Щедрина Т.Г. Густав Шпет: жизнь в письмах (предисловие) // Густав Шпет: жизнь в письмах. Эпистолярное наследие. М., 2005. С. 7-14.

Искусство как вид знания