Пять лет назад я бы кое-как справился с речью, потея и невнятно бормоча. А сейчас меня приглашают на свидание из-за моего выступления.
Как мне удалось превратиться из неловкого бубнилы в очаровательного оратора?
Фильмы, один мой друг и YouTube. Они научили меня всему необходимому.
Однажды, во время обучения в колледже, я увидел видеозапись одного из своих неловких выступлений перед классом. Это было примерно так:
– И… ну… Сартр… э-э-э… был современным мыслителем-экзистенционалистом, который… э-э-э…»
Это было ужасно. Несмотря на то что я почти наизусть знал текст своего доклада, звучало так, будто я выдумываю все на ходу.
А когда я выступал с речью в Гонконге, в моей речи не было никаких «э-э-э», «ну», «вы знаете…».
Только тишина между отдельными мыслями.
То, что я отлично знал доклад про Сартра, не имело никакого значения. В Гонконге я звучал более убедительно просто потому, что я перестал заполнять тишину словами-паразитами. Я позволил ей сыграть на пользу моим ораторским способностям.
Замените слова-паразиты тишиной, и вы сразу же почувствуете себя увереннее и харизматичнее.
В фильме «Бойлерная» есть сцена, в которой Вин Дизель продает акции по телефону. Доктор, с которым он торгуется, очень скептичен. И вместо того, чтобы попытаться убедить его с помощью логических доводов, герой Вина Дизеля просто говорит: «Вы знаете, у меня на линии еще миллион клиентов, готовых вложиться в это дело. У меня просто нет времени на объяснения, извините».
А затем он просто висит на линии, не говоря ни слова.
Проходит 8 секунд, кажущихся вечностью. Вин молчит. Наконец доктор прерывает молчание: «Хорошо, хорошо. Я согласен»
Тот, кто контролирует тишину, имеет власть. Если тишина не гнетет вас, вы чувствуете себя комфортно, люди начинают предлагать свои варианты соглашения, спрашивать дополнительную информацию или просто начинают о чем-то болтать.
Люди, не обладающие харизмой, начинают сдавать позиции, столкнувшись с тишиной. К примеру, спросив кого-то о чем-либо и не получив ответа, они тут же добавляют: «Конечно, если вы не хотите, то не обязательно это делать». Они словно подстегивают разговор, стремятся как можно быстрее завершить свою мысль.
Пусть в конце ваших просьб будет тишина. Пусть тишина будет в конце ваших предложений. И наконец, что наиболее важно, пусть тишина будет…
…в середине ваших мыслей (как сейчас это сделал я).
Подобный прием заставляет слушателей находиться в предвкушении продолжения и сильнее вовлекает их в ваш рассказ.
«Том вчера так напился, – говорю я. – Он ходил по бару с пустыми, как у зомби, глазами».
Никто не смеется. Ну и ладно. Все равно шутка была так себе. Парни начинают обсуждать планы на вечер. Вдруг появляется наш друг Джастин.
«О господи, вы видели Тома прошлым вечером? Он надрался в стельку! Выглядел как настоящий зомбак!»
Все, включая меня, начинают хохотать. Хотя Джастин всего лишь повторил мою шутку.
Подобное часто происходило, когда Джастин тусовался с нами. К примеру, кто-то предлагал: «Парни, давайте поедим здесь». В ответ все лишь невнятно бормотали, не выражая явного согласия. Но если через 10 секунд Джастин говорил: «У меня сейчас желудок сам себя переварит. Давайте поедим тут», все сразу же соглашались, говоря, какая классная это идея.
Будучи задротом, я неоднократно анализировал эти случаи. Должна была быть какая-то причина, по которой шутки и предложения Джастина имели большее влияние.
В итоге я раскрыл секрет. И когда я начал практиковать приемы, которыми Джастин овладел естественным путем, я стал получать точно такую же реакцию, как и он.
Когда Джастин отпускал шутки в ресторанах, иногда смеялись даже люди за соседними столами. В половине случаев они смеялись не над самими шутками, а над тем, каким веселым и беззаботным был Джастин. Всю нашу жизнь нам говорят: «Не шуми!» А харизматичные люди зачастую ведут себя гораздо более шумно, чем привыкли остальные.
Для Джастина еда никогда не была «хорошей», она всегда была «восхитительной». Нечто было не просто «смешным», а самым что ни на есть «уморительным». Каждое слово, которое использовал Джастин, казалось гиперболой. Он с энтузиазмом брался за любое дело. А так как никто не хотел становиться занудой, все слушали, что скажет Джастин, и делали как он.
Когда я сказал: «Парни, вроде неплохое местечко. Давайте поедим здесь», мой голос предал меня. На слове «