Искусство провокации: как толкали на преступления, пьянствовали и оправдывали разврат в британии эпохи возрождения

Стрельбища («butts») обычно состояли из земляной насыпи в дальнем конце поля, на которую устанавливали цели. Мужчины практиковались в стрельбе, учась целиться и развивая в себе силу и технику, необходимую для стрельбы из мощного лука на далекое расстояние. Пастбища на окраине города по воскресеньям часто заполнялись мужчинами и мальчиками, игравшими в игру с луком и стрелами под названием «гулянка» («roving»). Небольшая группа выбирала цель, все по очереди выпускали в нее по стреле, а потом все шли к цели и смотрели, чья стрела подлетела ближе всего, после чего выбирали новую цель. Чем-то похоже на гольф, только со стрелами вместо клюшек и мячей. Большинство мужчин считали занятия стрельбой из лука не рутинной работой, а здоровым и достойным видом физической нагрузки и спорта. Ко времени воцарения Елизаветы лук безнадежно устарел в качестве орудия войны, и, хотя законы никто не отменял, стрельба из лука довольно быстро превратилась в чисто спортивную забаву.

После Северного восстания 1569 года Елизавета и ее советники поняли, что старая феодальная организация военной подготовки, которая в этот раз едва не подвела корону, и устаревшее оружие больше никуда не годятся. Вместо того чтобы требовать от отдельных аристократов собирать армию из арендаторов их земель, ввели в действие новую систему «военных округов» в графствах, куда назначали лорд-лейтенантов; одновременно с этим начался постепенный переход к огнестрельному оружию и призывы к более интенсивной военной подготовке. Уже существовали законы, требовавшие от богатых людей поставлять на войну оружие и доспехи, а также лошадей и подготовленных всадников. В 1558 году от мужчин с доходом в пять – десять фунтов в год (наверное, сравнительно зажиточных фермеров-йоменов) требовали держать в доме один набор доспехов, алебарду, длинный лук и шлем. Огнестрельное оружие постепенно вытеснило луки, но сам принцип сохранился.

В это же время от каждого города и деревни потребовали запастись военной амуницией, которую на случай войны будут раздавать бедным горожанам. Небольшие официальные собрания (известные как «особые учения») требовали присутствия на занятиях по военной подготовке всех местных здоровых мужчин в возрасте от шестнадцати до шестидесяти лет, хотя вскоре началось разделение между избранной группой мужчин, которые регулярно занимались военными упражнениями (тренированное ополчение), и теми, кого призывали лишь для численности, в экстренных случаях (нетренированное ополчение). Мужчин отзывали от плугов (обычно в то время года, когда их отсутствие не слишком сказывалось на работе) на пару дней, и они отправлялись на занятия. Их учили двигаться организованным строем, узнавать барабанные сигналы, которые применяются на поле боя, а также, начиная с 1570 года, обращаться с новомодным изобретением – мушкетами. В коронерских архивах Западного Суссекса за это десятилетие содержится достаточно записей о гибели людей из-за неосторожного обращения с огнестрельным оружием, чтобы доказать регулярность этих тренировочных сборов и заставить усомниться в их эффективности. В мае 1588 года, например, в Ист-Гринстеде собралось 200 мужчин «для обучения стрельбе из каливра» (вид аркебузы). «В стычке, произошедшей во время тренировки», Генри Купер был застрелен, правда, никто так и не решился сообщить, кем именно.

Другие несчастные случаи обычно были связаны с неожиданными выстрелами мушкетов во время переноски, чистки или хранения; один инцидент случился в кузнице, где оружие ремонтировали на наковальне. Не зная, что мушкет заряжен, кузнец ударил его молотом и застрелил одного из подмастерьев. Все эти несчастные случаи говорят о плохих познаниях в оружии и технике безопасности. Тем не менее немалая часть мужчин в эпоху Елизаветы I получала начальную военную подготовку и была привычной к обращению с оружием, которое им выдавали.

Оружие было не только огнестрельным. Аркебузы и мушкеты были дороги, так что и военная практика, и экономика заставляли выдавать многим мужчинам более традиционное оружие – алебарду, длинную прочную палку с лезвием на конце. Главное достоинство алебарды состояло в том, что она была всем знакома, сильно напоминая сельскохозяйственные инструменты, которыми мужчины пользовались в повседневной работе. Обрабатывая живые изгороди и собирая корм для коров, многие мужчины учились наносить сильные, плавные и точные удары топором, а техника срубания людей не слишком сильно отличалась от техники срубания подлеска. Военная подготовка с алебардой или любым другим боевым топором заключалась в обучении пользованию этим оружием таким образом, чтобы, защищаясь, по-прежнему представлять для врага угрозу – в конце концов, кусты, когда вы их рубите, от вас не отбиваются. Но такое знакомство с оружием, конечно, было штукой обоюдоострой: я очень не рекомендую вам спорить с крестьянином, который умеет обращаться с топором.

Огнестрельное оружие и умение с ним обращаться быстро распространялись среди мужского населения