Искусство, рождённое Безмолвием

Много ли мы знаем об этом художнике, оставившем нам лишь несколько рисунков с хрестоматийным для дзэнского искусства сюжетами? По ним одним, однако, можно судить о том, что представляет собой дзэнская живопись. Известно, что жил он в середине XIV столетия, и где-то между 1326 и 1328 годами уехал в Китай, чтобы больше уже никогда не вернуться на родину – «величайшая потеря для японской живописи тушью»! ⁴ Умер он предположительно в 1345 г. Его рисунки, созданные легкой играющей кистью подлинного виртуоза, настолько отвечали духу чаньской эстетики и дзэнскому мироощущению, что долгое время ему приписывали китайское происхождение. По крайней мере, в качестве китайского художника он упомянут в первом в Японии каталоге образцов материковой живописи из коллекции сёгуна Кундайкан сотёки, составленном в середине XV в. Ноами. Его мастерство получило признание и в Китае, где Мокуана называли не иначе, как «вторым Му Ци», посчитав реинкарнацией последнего. [28]

«Отцом японской живописи тушью» ⁵ принято называть Као (ум. 1345 г.) – дзэнского монаха и художника середины XIV столетия, с именем которого тоже связано немало тайн. Любопытен уже сам факт того, что на его работах отсутствуют каллиграфически исполненные надписи. А между тем по традиции, существующей в Японии того времени, все живописные свитки с изображением человеческих фигур, цветов и птиц, пейзажных мотивов сопровождались поэтическими строками, авторами которых были признанные дзэнские мастера. Любые из картин, вне зависимости от того, созданы ли они были художниками-монахами или профессиональными живописцами, работающими в жанре традиционной буддийской иконографии, считались законченными и имеющими определенную художественную ценность только в том случае, если имели надпись, принадлежащую руке наставника. Поэтому может показаться странным отсутствие таковых на картинах Као. Не в том ли следует искать причину этого факта, что работы художника, поражающие нас своей одухотворенностью, глубиной проникновения в саму суть дзэнского учения, уже сами по себе свидетельствуют о принадлежности автора к числу самых авторитетных и почитаемых адептов дзэн. После десяти лет пребывания в Китае Као, в отличие от Мокуана, имел возможность вернуться на родину, чтобы передавать свой опыт соотечественникам в качестве настоятеля крупнейшего в Киото дзэнского монастыря Нандзэндзи.

Духом китайской живописи сунской поры пронизаны произведения Минтё (1351–1431) – монаха и художника из Тофукудзи, Као Нинга, Тэссю Токусай (ум. 1366), Гёкуэн Бомпо (1348 – после 1420), Дзёсэцу… Об этих мастерах, стоящих у истоков живописи тушью в Японии, известно немногое. Мы знаем лишь, что все они были дзэнскими монахами, для которых «кисть и тушь» служили частью религиозной практики, путем самосовершенствования. У каждого из них имелся свой излюбленный жанр, предпочитаемый набор сюжетов и тем (например, орхидеи – у Бомпо, утки – у Тэссю, вечно странствующий китайский монах Хотэй – у Мокуана и т. д.). Открыто провозгласив своими учителями китайских мастеров, они старались воссоздать в рисунках дух чаньской живописи – искусства «крайней экономии, простоты и многозначительной прикровенности выразительных средств» ⁶.

Основанная в монастыре Сёкокудзи под покровительством Асикага Ёсимицу Академия художеств оказалась той средой, где пропитанное дзэнскими идеями китайское искусство XIII–XIV веков почти в буквальном смысле обрело второе рождение. Еще во времена сунской династии постепенно выкристаллизовались три основных жанра живописи, сформированные чаньским влиянием. В первую очередь это, конечно, пейзажный жанр «горы-воды» (сан-суй), глубина смысла которого хорошо осознавалась китайскими мастерами. Во-вторых, так называемые тиндзо – портреты чаньских подвижников и учителей, с максимальной точностью передававшие реальный облик изображенных персонажей. Такие портреты вручались ученикам их наставниками в качестве своеобразного диплома, подтверждающего приверженность монахов учению.