Искусство войны

Юный подрывник с нами. Мы не возражали.

— А потом? — поинтересовался Гвидо. — Каникулы длинные.

Название «Липари» никто не произнес — исключается, у родителей Лео и Терезы нет на это денег.

— Ммм, — предложил я, — ну, у меня на Ористано есть Тремити, на берегу моря, и до конезавода там пятнадцать километров. Правда, скал на острове нет — сплошная равнина.

— А Джильо? — спросил Алекс. — Нас туда, помнится, звали, и не один раз.

— Кто-то только что сдал географию, — насмешливо возразил Лео, — там сорок пять градусов в тени, рядом болото и море что-то вроде теплого супа. Только не летом.

— Угу, — согласился я, — ну, будем считать Тремити запасным аэродромом, если ничего поинтереснее не подвернется.

Ребята согласились.

Глава 3

Получить у профа разрешение отправиться в поездку на Южный континент было непросто. Я же теперь не могу твердо настаивать на своем. Но я его убедил. Сказал, что это необходимо мне для очистки совести. Буквально. Не так, как некоторые люди делают вид, что исправляют свои ошибки или зло, которое причинили. Проф очередной раз велел мне не лезть на рожон и согласился скрепя сердце.

— Другие же люди там живут, и ничего, — постарался я его успокоить.

— Они не являются моими сыновьями, — заметил проф.

Что он имеет в виду, что о них он не беспокоится? Или что им там безопаснее, чем мне? Или и то и другое вместе? Скорее всего, и то и другое. Ладно, главное — он меня отпустил. Правда, пришлось еще поотбрыкиваться от охраны. Если я приволоку туда отряд, это будет просто ужасно, тогда можно просто не ездить, незачем. Проф, наверное, попросит синьора Мигеля как-нибудь незаметно позаботиться о моей безопасности. Ну, этого нельзя было избежать. Еще он предложил мне взять маленький бластер. От оружия я не стал отказываться.

— Это вы сделали так, что Линаро оплатили учебу в университете? — спросил я. — Из-за меня…

— Нет, я не имею к этому никакого отношения.

— А всем остальным ребятам, которые оказались в таком положении?

— Не знаю, думаю, что да. Вряд ли их много.

— Я не понимаю! — почти взвыл я. — Не может быть всё так хорошо, это же не сказка! Год назад вы с синьором Мигелем устроили эту провокацию с Трапани и Кремоной.

— Да, и ничего полезного из этого не вышло, — согласился проф.

— Я не верю в божественную справедливость, для этого надо поверить в Бога, а против этого бунтует мой разум.

— И твоя гордыня.

— Да, ну и что? — с вызовом заявил я.

— Ничего. Ты уверен, что мир не устроен в соответствии с твоими представлениями об этике. И это разумно. Но, может быть, этика устроена в соответствии с миром.

— А? Ну, может быть, — растерянно сказал я, раньше это не приходило мне в голову.

— Кроме того, тут может быть голый расчет. Самые вульгарные материальные соображения. Что является самым основным стратегическим ресурсом?

— Тетрасиликон, — ляпнул я автоматически.

Проф поднял брови:

— Да? Ты так много времени потратил на изучение истории, как было в прошлом?

— Обработанные кремни, потом медь, бронза, метеоритное железо, потом, конечно, выплавленное, потом товарное зерно, э-э-э, наверное, сталь, затем нефть, микрочипы, фрагменты генно-модифицированных ДНК, софт, технологии, ну, это и сейчас так.

— А в твоей любимой Японии, когда она стала великой державой? Тогда была эпоха нефти, если можно так выразиться. Много ее там было?

— Своей? Ни литра.

— Ну и…

— Я понял. Оружие, которым я не стесняюсь пользоваться.

Проф улыбнулся:

— Ну что ж. Это еще не весь ответ, но значительная его часть.

* * *

В последнюю субботу энмая, сдав все экзамены, мы с Винсенто полетели на Южный континент.

— Так всё же, как там твой брат Энрико? — спросил я. — Сидит дома или бегает по джунглям?

— Его, оказывается, уже ловили и действительно просто отдали родителям. Но черт его знает, он может опять податься в джунгли.

— Понятно. Тогда придется идти вытаскивать его оттуда.

Винсенто вздохнул:

— Ма очень боялась, что его застрелят.

— Не застрелят. Бойся, чтобы он кого-нибудь не застрелил.

Он посмотрел на меня испытующе:

— Не верю я в такое великое милосердие.

— Это не милосердие. Просто наши достаточно умны, чтобы не тушить пожар нефтью.

— Как это?

— Ну, если его убьют, ты же побежишь мстить. А если убьют тебя, твои младшие братишки, когда вырастут… И так далее: «…Убийство будет порождать убийство, и всегда во имя права и чести и мира, пока боги не устанут от крови и не создадут породу людей, которые научатся понимать»,[1] — закончил я подходящей цитатой. Винсенто замолчал и молчал минут двадцать. Мне тоже было о чем подумать — с моей-то основной профессией «киллер на договоре».

— Кстати, — неуверенно продолжил он наш разговор, — я тут узнал, что все ваши парни перед тем, как пойти учиться, проходят военную подготовку в учебном батальоне. Почему меня туда не отправили? Ну, когда я ходил в ваш отдел высшего образования? Я еще не свой, и мне не доверяют?

Я помотал головой: