Искусство войны

Внезапно перед глазами словно вспышка возникла яркая картинка: молодой парень обмакивает палец в темно-зеленую краску и проводит по щекам, лбу, спинке носа. После это на его голову ложится странный округлый шлем, сплошь покрытый ветками, клочками травы, как зеленой, так и пожухлой, а на плечи накидывается накидка, словно состоящая из переплетений веток, травы, опавших листьев. Парень поворачивает голову ко мне, подмигивает, а по шевелению его губ я понимаю, что он что-то мне говорит. После этого он отходит от меня, подходит к кусту, подобного тому, у которого я сейчас стоял, секунда, и парень исчез — просто растворился между веток, ни одна из которых не двинулась. И это не магия, потому что я точно знаю, что вслед за парнем иду я, так же разукрашенный, и так же растворюсь в надвигающихся сумерках, словно призрак.

Помотав головой заставляю себя вернуться в настоящее. Вот Эва, сука ненормальная, я что же сейчас буду вот так зависать в самые неподходящие моменты? Надо бы поинтересоваться, когда действие ее проклятия закончится, если закончится вообще, потому что вид парня, умеющего так сливаться с окружающей средой — это, конечно, круто, но мое высочество так не обучено, поэтому является абсолютно бесполезным.

Стон повторился. Я, вынув меч и плюнув на предполагаемую опасность, целенаправленно начал подкрадываться к источнику звука. Едва отодвинув ветви, я наткнулся на очередное тело, которое лежало глубоко в кустах. Сначала мне показалось, что это еще один труп, но затем я увидел, как рука, лежащая на земле, судорожно сжалась, и раздался стон, который и привлек мое внимание. Тело лежало ничком, и я не мог определить, кто это, пока не перевернул его на спину, предварительно сунув меч в ножны.

— Мозес, — это был тот самый воин, который убил эльфа в час моего беспамятства. Его лицо были залито кровью, но на теле я не заметил серьезных повреждений. Когда я его перевернул, Мозес застонал громче, а потом резко открыл глаза. Я вздрогнул от неожиданности и отпрянул, едва не упав. — Мозес, что произошло?

— Ваше высочество, вы живы, — взгляд воина остановился на мне, и в нем появилось облегчение. — Хвала Богам, вы живы. Я думал, что все потеряло смысл.

— Нет, меня не убили, хотели, но не… — я запнулся и снова сел рядом с Мозесом. — Это были не эльфы, и мне удалось выбраться из той ловушки. Что произошло? Где остальные? Гастингс, где капитан?

— Не знаю, — Мозес сделал усилие, и сел, тут же схватившись руками за голову. — Как башка болит.

— Дай, посмотрю, — я сам не совсем понимал, что же хочу увидеть. Я не знахарь, не лекарь, что я могу предпринять, осматривая голову раненного воина? Тем не менее, схватив его руки за запястья, я развел их в стороны и принялся осматривать голову. Вскоре я понял, что хотел найти, точнее не хотел. Я не хотел найти раны, которые могли стать потенциально опасными для его жизни. Уже через минуту я сумел выдохнуть с облегчением — кроме небольшой скальпированной раны на лбу, я не нашел никаких других повреждений, за исключением шишки на затылке, которая, скорее всего и стала причиной его обморока и головной боли. — Вроде ничего слишком страшного. Как тебя вообще вырубили?

— Не помню. У меня живот схватило, жуть просто. Еще до того как эти напали. Ну, я в кусты и полез, чтоб подальше быть, — так вот что это за запах, который уже несколько минут не дает мне как следует сосредоточиться. — Уже хотел вылезать, а тут крики… Гастингс кричал, что вас убили, — Мозес замолчал, вытер лоб рукавом, оставляя кровавые разводы, внимательно на меня посмотрел, вздохнул и продолжил. Я уже голову высунул и тут прямо к кусту один из этих ушастых тварей подходит и ржет, как тот конь. Надо мной, значит, ржет. И так, словно играюче, ударил этим своим лабрисом. Я попытался уйти от удара, но он все равно лоб мне порезал, а я не удержался и упал, ударился затылком. Меня сразу почти повело, уж слишком сильно ударился, а эта скотина ногой меня перевернул, схватил за волосы и голову задрал, закончить, видимо, начатое решил, но тут его сзади кто-то из наших и успокоил. А я снова ударился на этот раз лбом и все, больше ничего не помню. — Понятно. Ноги, торчащие из кустов, увидели и приняли за мертвого. Это ничего, это бывает.