Искусство возможности

Бен. На протяжении четырех последних лет Бостонский филармонический оркестр следовал кредо «Увлеченное музыкальное исполнение, не знающее границ», и за это время расцвет коллектива превзошел всякие ожидания. Наш доход утроился – очень необычная ситуация для непрофессионального музыкального коллектива, исполняющего классику, – хотя мы никогда не повышали цену наших самых дешевых билетов, и все непроданные билеты, которые возвращались в кассу, мы отдавали приютам для бездомных. Мы беремся за те проекты, которые отражают наше кредо, мы находим способ их оплаты, поэтому каждый аспект БФО, включая бюджет, обозначается в пределах той или иной структуры, порождающей возможность. Каковы результаты? Записи наших концертов, качество которых любезно приравнивается к качеству записей ведущих профессиональных оркестров; программы и встречи, посвященные волнующему знакомству с классической музыкой тех людей, которые прежде не бывали на концертах; традиционные беседы перед концертом, на которых зал практически заполнен; ежегодное мероприятие, когда мы вместе с феноменальным Луизианским джаз-ансамблем устраиваем большой концерт и грандиозную вечеринку с дикими танцами. И если мы хотим пригласить два хора, два детских хора и восемь солистов – всего 400 музыкантов, – чтобы выступить с Восьмой симфонией Малера в нью-йоркском Карнеги-холл, то находим пути для воплощения и этого замысла.

Когда наши администраторы настояли на том, чтобы арендовать помещение на первом этаже в оживленной торговой части города, я был озадачен их упорством, поскольку вся работа в нашем центральном офисе преимущественно велась с помощью телефона и компьютера. Но они знали, что делали. Увлеченное исполнение музыки, не ведающее границ, не стоит ничем ущемлять. И потому теперь у нас есть «витрина» БФО – с цветами, играющим оркестром и музыкой, разносящейся по всей округе. Мы поставили скамейки, поэтому люди могут приходить сюда со своими бутербродами в обед и слушать нашу музыку. Наше кредо вдохновляет нас на поиски новых путей, расширяющих просторы музыкального мира, и направляет во всех наших делах.

После одного моего выступления перед интернациональной группой молодых генеральных директоров, на котором я детально рассказывал об упражнении «Человек-вклад», президент одной компании, приехавший из Гонконга, подошел ко мне и обратился с вопросом, который неоднократно задавали и другие. Он спросил:

– Мне очень нравится идея вклада. Но как же деньги? Мы должны делать деньги!

Я ответил ему, что деньги сами по себе обнаруживаются рядом с вкладом, поскольку деньги – это одно из средств общения, позволяющих людям демонстрировать, что их привлекла предлагаемая вами возможность. Этот ответ, по-видимому, не очень его удовлетворил. Он быстро парировал:

– А как же акционеры?

В этот момент миниатюрная жена решительно коснулась его своей ладонью и сказала:

– Нет-нет, не акционеры, а дети!

Все дело было в том, что фирма ее мужа выпускала моторы для маленьких детских автомобильчиков. Сконцентрировав свое внимание исключительно на акционерах, этот исполнительный директор совершенно позабыл о том, что изначально его компания формировалась вокруг идеи создания игрушек, которые понравились бы детям. И эта особенность никогда не формулировалась в виде четкого кредо, поэтому она утерялась, была утрачена и связанная с ней структура порождения возможности. Тотчас из глубин души этого человека вырвался «космический смех», потому что в тот момент он постиг одну очевидную и важную истину – сколь забавны человеческие существа и насколько всемогущи.

Зачастую преодоление личного кризиса или полосы неудач позволяет создать собственное кредо, которое в свою очередь становится структурой порождения возможности. Элис Кахана, художница из Хьюстона, рассказала однажды о своих мучительных воспоминаниях, связанных с концлагерем в Аушвице. Тогда ей было 15 лет, ее младшему брату – восемь. По дороге ее разлучили с родителями, и ей пришлось взять на себя заботу о брате. Когда прибыл товарный поезд, она посмотрела на ноги своего брата и обнаружила, что тот потерял один ботинок.

– Ну почему ты такой растяпа?! – прикрикнула она на него типичным тоном старшей сестры. – Не мог бы ты следить за своими вещами самостоятельно?

И не было в ее фразе ровным счетом ничего особенного, кроме одной-единственной детали: это были последние слова, которые она сказала ему, поскольку их рассадили по разным вагонам, и с тех пор они больше не виделись.

Теперь, полвека спустя, Элис Кахана по-прежнему придерживается в своей жизни того правила, которое она усвоила, находясь в тогдашнем кошмарном водовороте. Она поклялась самой себе строить каждую свою фразу так, чтобы позднее не жалеть о ней, поскольку она может оказаться последней. Всегда ли это правило срабатывает на все 100 %? Смеем допустить, что не всегда. Такое кредо выступает отнюдь не стандартом поведения, а той структурой возможности, в пределах которой проходит жизнь.

Окружение, генерирующее возможность