Искусство взятки. Коррупция при Сталине, 1943–1953

Следственные материалы прокуратуры открывают поразительную картину расцвета взяточничества в сфере распределения дефицитной жилплощади. Один случай, впервые вскрытый в 1950 г., показывает, что в конце 1940-х гг. для московских элит (и нарождающегося среднего класса), желавших обменять свое жилье на квартиру побольше и получше, образовался вторичный, теневой «рынок» жилья. От представителей привилегированных слоев, которые стремились обеспечить себе улучшенные жилищные условия в обход существующей очереди, поступали незаконные платежи администраторам, распоряжавшимся жильем, иногда через профессиональных подпольных «маклеров». Некоторое представление об этом нелегальном рынке для элиты дают документы, описывающие одну особенно обширную схему подобного рода. В январе 1951 г. генеральный прокурор СССР Сафонов в письме Сталину, Маленкову, Хрущеву и Берии обрисовал в общих чертах крупный скандал⁶⁶. Откликнувшись на анонимное письмо в газету «Вечерняя Москва», прокуратура выявила махинации, включавшие большие незаконные платежи, которые через посредников передавались работникам жилуправления Мосгорисполкома сотнями видных персон: известными писателями, художниками, музыкантами, артистами, а также высокопоставленными офицерами (один из посредников работал в жилищном отделе Военно-морского министерства). Список замешанных лиц читаешь почти как справочник «Кто есть кто?» элиты советской литературы и искусства: писатель Константин Симонов, наверное самый знаменитый активный литературный деятель Советского Союза и глава Союза писателей до начала 1950 г., заплатил 25 тыс. руб.; скрипачка Марина Козолупова – 5 тыс. руб. через посредника; популярные певцы Клавдия Шульженко и ее муж Владимир Коралли – 8 тыс. руб. за улучшение жилищных условий; пианист Яков Флиер – 2,8 тыс. руб. за помощь в получении квартиры; Михаил Гаркави, очень знаменитый конферансье и актер, игравший Геринга в фильме «Сталинградская битва», – 4 850 руб. за аналогичную помощь.

Помимо культурной элиты в деле оказались замешаны известные представители вооруженных сил. Один из первых Героев Советского Союза М. Т. Слепнев заплатил посреднику 3 тыс. руб. за обмен квартиры. Некий генерал-майор Иванов отдал не то 10, не то 20 тыс. руб. Пожалуй, самое удивительное имя в списке – сын митрополита Николая, который передал посреднику 28 тыс. руб. (самую крупную сумму из всех) в надежде на получение лучшей жилплощади.

Сведений о том, что кто-либо из этих людей понес наказание, нет; собственно, Константин Симонов в 1952 г. даже стал членом ЦК⁶⁷.

Помимо того что в данном случае под следствие попали не простые люди, а представители привилегированных слоев, заслуживает внимания еще один необычный факт. Глубоко замешана в махинациях оказалась Вера Васильевна Чапаева – приемная дочь В. И. Чапаева, легендарного героя гражданской войны, погибшего в бою в 1919 г. в возрасте 32 лет⁶⁸. 36-летняя Вера Чапаева, невзирая на столь знаменательный пункт в своей биографии, занимала видное место среди посредников в упомянутых сделках. Факт участия Чапаевой, Симонова и других почтенных деятелей советской культуры в противозаконной схеме свидетельствует о вездесущности взяточничества и его «рынков». Генеральный прокурор Сафонов докладывал подробности расследования лично Сталину (ответ Сталина неизвестен). Как могли уважаемые генералы и знаменитые писатели, прославившие героическую борьбу советского народа с фашизмом, заразиться «буржуазным мировоззрением»? Как могли даже у дочери великого Чапаева сохраниться «пережитки капиталистического сознания»? Война (и революция) в изобилии произвели на свет мифы, включая миф о Чапаеве, простом и бескорыстном борце, пожертвовавшем жизнью в битве со злобными врагами Революции. В том, что столь многие люди искусства, помогавшие распространять эти героические мифы, – вместе с самими героями – участвовали в таком низком, преступном деле, заключалась особая ирония.

Некоторые посредники, успешно занимаясь своим «ремеслом», накопили внушительные капиталы. Обслуживая элиты, они хвалились своими связями и торговали профессиональными знаниями. В квартире одного маклера, Шульгиной, следователи нашли машинописный список 450 с лишним клиентов. Говорят, Шульгина за три года заработала свыше 800 тыс. руб., что по тем временам составляло приблизительно полторы тысячи средних месячных окладов рабочего. С. М. Юркова, еще один успешный маклер, вела картотеку клиентов, которая содержала более 1 200 имен.

Посредники со связями в московских жилотделах имели круг людей, работавших на них: «вербовщиков», которые подыскивали им потенциальных клиентов. Эти вербовщики действовали как своего рода разведывательная сеть посредников. Шульгина наняла для поиска клиентов семерых человек, включая Чапаеву. В конечном счете посредники получили от 2 до 10 лет лишения свободы.