Искусство взятки. Коррупция при Сталине, 1943–1953

По многим из тех же причин, которые позволяли судьям и адвокатам извлекать выгоду из своего служебного положения, работники прокуратуры тоже имели массу возможностей требовать незаконную плату как во время, так и после войны. Прокуратура играла в советском государстве важнейшую роль, как ведомство, следившее за тем, чтобы законы режима неукоснительно проводились в жизнь по всей стране. Ленин писал в статье 1922 г. «О “двойном” подчинении и законности»: «Прокурор имеет право и обязан делать только одно: следить за установлением действительно единообразного понимания законности во всей республике, несмотря ни на какие местные различия и вопреки каким бы то ни было местным влияниям… Прокурор отвечает за то, чтобы ни одно решение ни одной местной власти не расходилось с законом, и только с этой точки зрения прокурор обязан опротестовывать всякое незаконное решение, причем прокурор не вправе приостанавливать решения, а обязан только принять меры к тому, чтобы понимание законности установилось абсолютно одинаковое во всей республике»⁷⁴.

Политика режима, направленная на борьбу с преступлениями против советской экономики и социалистической собственности, заставляла прокуроров тесно контактировать с большим количеством предполагаемых преступников. В советской системе, как и в большинстве континентальных европейских правовых систем, следователи прокуратуры, а не милиция, занимались уголовными расследованиями, допрашивали подозреваемых и свидетелей⁷⁵. В Куйбышеве судили помощника прокурора и троих следователей, которые во время войны брали взятки наличными и натурой за то, что закрывали дела рабочих, «дезертировавших» с заводов военного назначения. По декабрьскому закону 1941 г. против дезертирства с предприятий ключевых оборонных отраслей такие рабочие должны были получить от 5 до 8 лет лагерей. Взяв у обвиняемых деньги, прокурорские работники прекращали следствие по их делам под предлогом недостаточной доказательной базы. Когда эта четверка сама попала под суд, ее членов приговорили в 1946 г. к заключению на срок от 8 до 10 лет за взяточничество⁷⁶. Другие принимали «подарки» за помощь. Военный прокурор И. С. Разно принял от жены обвиняемого двое золотых часов, золотое кольцо и металлическую цепочку. Через три дня он устроил, чтобы обвиняемого осудили условно. Позже Разно судили за получение взяток и приговорили к 5 годам лагерей⁷⁷.

В государственных и партийных архивах содержится много примеров того, как служащие колхозной администрации откупались от следователей прокуратуры, дабы избежать ареста или преследования за воровство или порчу госсобственности. В одном деле 1946 г. бригадир колхоза «Завет Ильича» нечаянно вызвал пожар, который уничтожил зерно в амбаре⁷⁸. Боясь уголовной ответственности, он через посредника отдал следователю 100 кг зерна, чтобы найти способ выкрутиться. Следователь неправомерно приостановил дело. Факт этот вскрылся благодаря тому, что несколько колхозников подслушали, как бригадир хвастался сделкой. Взяткодатель получил 2 года лишения свободы; следователь – 5 лет⁷⁹.

Положение также позволяло прокурорам вымогать взятки, угрожая неподатливым подозреваемым такими негативными последствиями, как арест, дополнительные уголовные обвинения, более длительный срок приговора. Нарушения трудовой дисциплины на предприятиях, работавших на военные нужды, стимулировали попытки вымогательства денег. В деле, описанном в докладе прокуратуры в начале 1947 г., помощник прокурора Ленинского района г. Баку Аждар Рагимов расследовал обвинения в дезертирстве против группы подростков, мобилизованных на военный завод⁸⁰. Рагимов вызвал подростков к себе в кабинет и потребовал по 2 тыс. руб. с каждого, обещая, что их тогда выпустят из тюрьмы и предъявят им сравнительно менее тяжкое обвинение в «прогуле» по постановлению от 26 июня 1940 г. (вместо более серьезного обвинения в «дезертирстве»). Заплатив Рагимову каждый по 500 руб., юноши тут же вернулись на завод и рассказали о шантаже секретарю партийной организации. Рагимов получил 7 лет лишения свободы за вымогательство взятки.

Обвиняемые в хищении госсобственности особенно стремились вступить в сделку с прокурорскими работниками. В 1949 г. следователь прокуратуры Сталинского района г. Иваново, говорят, вытряс 1 000 руб. из некой Понжиной, которую обвиняли в краже 419 руб.⁸¹ Согласно докладу КПК, тот же следователь позднее вымогал взятку у обвинявшегося в воровстве работника хлебозавода. Он также приостановил два дела о хулиганстве, после того как обвиняемые и их отец устроили ему угощение с водкой. Впоследствии этот следователь попал под суд и получил приговор к 10 годам заключения⁸².