Искусство жизни и любви

– Нам было по десять лет, когда мы познакомились. Мы учились в одном классе. Быстро сдружились. Поначалу всё было прекрасно. Если и возникали какие-то проблемы, то я их ни за что не вспомню. Дети – они по-другому мыслят и многих вещей попросту не замечают. Нам было комфортно друг с другом: нас объединяли общие интересы, мы любили рисование, смотрели одни фильмы. Детям, по сути, большего и не надо для пресловутой вечной дружбы. Проблемы пришли позднее, в старших классах. Я начала замечать, что она ведёт себя странно – по крайней мере, по моим меркам. Она была безответственной, инфантильной и бесцеремонной. Давала обещания и не выполняла их, могла нагрубить, проявляла пренебрежение ко мне и вполне мило общалась с идиотами, которые не давали мне житья. Сейчас я понимаю, как ужасно это звучит. Но подростки живут по своим правилам, многого не понимают. Я часто ссорилась с ней, высказывалась по поводу её поведения, но она искренне каялась, и я всегда прощала. В конце концов, и я сама никогда не была идеальна. А Дебора отлично умела манипулировать людьми, изображать святую простоту, давить на жалость. Она всегда пользовалась этими умениями, чтобы получать от людей желаемое. Ну, ты и сам видел, как она себя вела.

С годами её проблемы только усугубились. Я надеялась, что она научится себя вести. Я была терпелива, старалась проявлять лояльность. Но после того, как у неё появился бойфренд, всё стало ещё хуже. Я не понимала, что между ними происходит, пока сама не увидела. Он, как и я, очень многое ей прощал, только с ним она даже не церемонилась. Унижала, делала ехидные замечания, раздавала приказы и буквально затыкала его – и всё это с таким пренебрежением, словно он не человек, а бродячий пёс. Ну и, очевидно, поняв свою вседозволенность и безнаказанность, она попыталась и со мной проворачивать такие фокусы. Мы к тому моменту уже редко виделись. Но она начала проявлять необоснованную агрессию ко мне, критиковать мой образ жизни и мою внешность, постоянно требовать от меня помощи. Кроме того, она брала мои вещи и отказывалась возвращать, игнорировала мои переживания, даже начала пренебрежительно отзываться о моих родных. Я чувствовала себя омерзительно, а она словно и не замечала, что своими словами и поступками втаптывала меня в грязь. В конце концов, моё терпение лопнуло. Я не могла молчать и сказала всё, как есть. У неё началась истерика. Она даже не признавала за собой никаких проступков – отрицала всё, что говорила и делала. Но при этом просила прощения, обещала исправиться. Давила на жалость, как и всегда, но я была непреклонна. Она пыталась связаться со мной, писала в мессенджерах, передавала послания через общих знакомых, но я игнорировала. Теперь я осознаю, какой вред она нанесла мне, и никогда не прощу её.

Её рассказ длился минуты. Она прерывалась на молчание, несколько раз сбивалась. Из-за нахлынувших волной эмоций голова тяжелела. Когда история была завершена, Алисса ощутила руку Маркуса на своей руке. Она бы ни за что не вспомнила тот момент, когда он коснулся её – в попытке поддержать и утешить.

– Я знаю, я глупая, – сказала она, заметив смятение и мрачность в его лице. – Не нужно было её столько прощать.

– Вовсе ты не глупая. Мы всегда прощаем тех, кого любим. Ведь мы всего лишь люди. – Он прижался грудью к её спине, незаметно обнимая. – Твой рассказ характеризует с худшей стороны её, а не тебя. Она не заслужила ни твоей любви, ни прощения. Хочешь знать, что я об этом думаю? Вероятно, твоя подруга выросла в весьма проблемной семье. Кто-то из её родителей – скорее всего, мать – был тираничен, жесток и глух к её чувствам. И большую часть жизни Дебора старательно выискивала людей, которые помогут ей компенсировать нехватку любви, понимания и поддержки.

– Ты прав. Её мать действительно была очень жёсткой и строгой. Думаешь, поэтому она столько лет держалась за меня?

– Думаю, да. Ты дарила ей чувство стабильности и безопасности. Ты любила её, заботилась о ней, поддерживала, была терпима – в общем, давала то, чего она никогда не могла получить дома. Но даже ты не смогла бы закрыть эту дыру в сердце. Такие люди, как она, редко становятся полноценными личностями. Наверняка в ней много лет копилась агрессия, злость, гнев на родителей и весь мир. Раньше она выражала агрессию в пассивной форме – с помощью того самого пренебрежения, неуместных шуток и прочего. Но всё усугубилось, злости в какой-то момент стало слишком много, и она перестала себя сдерживать. Предположу, что остаток своей жизни она будет пытаться избавиться от накопившихся чувств, изливая на близких. С её парнем это сработало, с тобой – нет. Почувствовав, что что-то не так, ты сразу ушла. Твоя рациональность вновь спасла тебя.