Исландские сказки

— Сейчас я провожу тебя обратно домой, но чтобы ты мог доказать, что случившееся с тобой было больше, чем сон, возьми с собой в подтверждение то, что трудно найти в твоих краях.

Взял он тогда со стола бараний бок и вручил юноше, и бок этот был гораздо толще и жирнее, чем он когда-либо видел, и он сунул его в свой плащ. Потом юноша попрощался со своими сотрапезниками и отправился восвояси, держа за руку своего товарища. Они пролетели сквозь тьму, пока не оказались на поверхности земли в том же месте, где спустились вниз. Они шли своей дорогой, пока не пришли к кровати новобрачных. Тут пришелец по-дружески простился с женихом и затем исчез, а тот будто бы лёг спать во второй раз рядом со своей женой и проснулся лишь утром в её объятиях.

Тогда он рассказал, что случилось ночью, и показал бараний бок, и тот пошёл по рукам, и никто не видал другого такого, столь он был жирный и толстый. Все сочли это происшествие очень занимательным.

(перевод Тимофея Ермолаева)

Велела проститься с собой, как со всеми (Vildi láta kveðja sig sem aðra, ÞJ IV. 122)

Одну девушку лет двадцати, из Селений, послали за чем-то на соседний хутор. На том хуторе мать хозяина лежала больная и, пока девушка гостила у них, умерла. Уходя, девушка попрощалась со всеми в той семье, как велит обычай. А на следующую ночь ей приснилось, что старуха, которая накануне умерла, явилась ей и спрашивает, почему она не простилась с ней, как с остальными. Девушка не знала, что и ответить, — а ночью ей не спалось. И так продолжалось три ночи подряд: старуха являлась и спрашивала о том же, и девушка из-за неё совсем лишилась сна. Тогда ей посоветовали подойти к гробу старухи и сказать ей «До свидания». Она так и сделала: попрощалась с покойницей и перекрестила её. После этого старуха к ней больше не приходила.

(перевод Ольги Маркеловой)

В ожидании надгробного камня (Beðið eftir leggsteini, BH)

На могиле Анны Сигрид Мельстед, жены сислуманна в Хьяльмхольте (1790–1844) стоит красивый надгробный камень. Но его поставили туда не сразу. С этим камнем связана любопытная история. Паутль Мельстед очень скорбел по смерти своей жены и, говорят, вскоре после её кончины заказал в Копенгагене это роскошное надгробие. Его привезли на корабле в Эйрарбакки, а оттуда доставили до перекрестка возле Хрёйнгерди, — но дальше почему-то везти не стали. Без малого век спустя, в 1930 году, камень всё ещё лежал на том же месте, а ящик, в который он был запакован, весь истлел и рассыпался. Многие лошади отказывались идти мимо камня и далеко обходили его, сворачивая с торной дороги. Они оказались духовидцами, как выразился Торарин Паульссон, который записал историю об этом надгробии. Eго рукопись заканчивается так:

«И вот в один прекрасный день, весной, к Хрёйнгерди пешком подошёл человек — свою машину он оставил на обочине дороги. Он представился как Аусгейр Йоунссон из Лощины на Землях. Это был почтенный старец, предупредительный и щепетильный. Он поинтересовался: нельзя ли передвинуть надгробный камень с дороги на то место, где ему положено лежать, — а то прямо-таки тяжко смотреть, как такая красивая и нарядная дама стоит возле него в любую погоду. Его просьбу уважили и быстро исполнили. Перевозкой камня распоряжался преподобный Оулав Саймундссон, который тогда был пастором в Хрёйнгерди».

(перевод Ольги Маркеловой)

F. Мёртвые враждуют с живыми (Dauðir menn hatast við lifendur)

Привидение из Снайфедля (Snæfjalladraugurinn, JÁ I. 251–252)

В давние времена жил в Снайфедле пастор по имени Йоун, а по прозвищу Стойкий. Он был сыном Торлейва. Пастор Йоун был человек мудрый, и в те времена это для многих было большим благом. Он был дважды женат, первую его жену звали Сесселья, она родила пастору троих детей, один из них жил вместе с отцом, и звали его тоже Йоун. От второй жены у пастора детей не было.

Случилось так, что Йоун, пасторский сын, влюбился в их служанку. В нее же влюбился и пасторский пастух. Как часто бывает в подобных случаях, Йоун и пастух враждовали друг с другом. Однажды в начале зимы пастух отправился в горы, чтобы пригнать домой овец, но в это время началась гололедица, и он вернулся домой без стада. Пастор решил, что пастух просто-напросто струсил, и стал посылать за овцами своего сына Йоуна. Йоуну не хотелось идти в горы.

— Там, видно, и впрямь не пройти, — сказал он отцу.