Испанка. История самой смертоносной пандемии

Было решено переоборудовать два больших здания на Вашингтон-стрит под больницы экстренной помощи. За дело взялась горстка женщин — они прибыли на место сразу, не прошло и часа после того, как мужчины приняли решение. Перед каждой женщиной была поставлена конкретная задача: достать постельное белье, туалетные принадлежности, кухонную утварь или муку. Работали они быстро. Уже на следующий день больницы начали принимать пациентов.

В Камберленде заболели многие — 41 % жителей[699]. Но в больницах экстренной помощи работали только три медсестры. Организаторы умоляли о помощи: «Мы извещаем совет здравоохранения, что для продолжения работы нам необходимо больше медицинских сестер… Нам обещали прислать медсестер, но это обещание до сих пор не выполнено, а на сегодня у нас 93 поступления и 18 смертей. C санитарами тоже беда. Их просто невозможно найти»[700].

Вернемся в Старквилл. Парсонс встретился с главой колледжа, заместителем по военной подготовке (все студенты были зачислены в армию) и с врачами. А затем отчитался Руперту Блю: «Мы открыто откровенно обсудили опасность и наилучшие пути решения проблемы, и меня заверили, что будет сделано все возможное»[701]. Парсонс запросил и получил 15 тысяч экземпляров просветительских брошюр, плакатов и листовок — больше, чем было населения в Старквилле и соседних городках (Колумбусе и Вест-Пойнте), вместе взятых. Но успехи оказались весьма скромные. Из 1800 студентов гриппом заболели больше половины. 9 октября Парсонс «обнаружил, что все представители власти в некотором потрясении». На тот момент были больны 800 студентов, а 2 % всех студентов уже умерли — и это были не последние смерти. Парсонс обнаружил «грипп во всем регионе, в городе, в каждом поселении, в каждом доме. Люди напуганы, и для этого есть веские причины…» В Вест-Пойнте, городке с населением 5 тысяч человек, одновременно заболели 1,5 тысячи. Парсонс признавал: «Начинается паника»[702].

Инспектор Государственной службы здравоохранения докладывал Руперту Блю из Эль-Пасо: «Имею честь доложить вам, что с 9 октября по настоящее время в городе зарегистрировано 275 смертей от гриппа среди гражданского населения. В это число не включены гражданские лица, занятые на государственных предприятиях и умершие в госпитале базы Форт-Блисс, а также умершие солдаты… Город в панике»[703].

В Колорадо, в городах в окрестностях гор Сан-Хуан, паники не было. Наоборот, людьми овладела мрачная серьезность. У них было время подготовиться. Полиция Лейк-Сити не пропускала в город никого — а значит, не пропускала и грипп. В Силвертоне, городке с населением 2 тысячи человек, власти закрыли все предприятия еще до появления первого случая болезни. Но вирус все же проник в город и нанес удар. За одну неделю в Силвертоне умерли 125 человек[704]. В городе Урей устроили настоящий «пистолетный карантин»[705]. Город нанял охрану, которая не пускала в город шахтеров из Силвертона и Теллурида. Но вирус проник и в Урей.

Однако до Ганнисона грипп все же не добрался. Это был не крошечный городок, не глухой медвежий угол. Нет, это был крупный железнодорожный узел, центр снабжения центральной и западной частей штата. Кроме того, здесь располагался Учительский колледж западных штатов. В начале октября, не дожидаясь вспышки гриппа, власти Ганнисона издали приказ о запрете въезда в город и близлежащие населенные пункты, а также отменили все массовые мероприятия. А потом и вовсе было решено полностью закрыть город. Полиция Ганнисона блокировала все сквозные дороги, а в поездах проводники предупреждали пассажиров, что любой, кто выйдет из вагона «размять ноги», будет арестован и отправлен на пятидневный карантин. Двое путешественников из Небраски, которые решили просто проехать на машине через Ганнисон, чтобы попасть в соседний округ, наткнулись на пост и были отправлены в тюрьму. Тем временем в Сарджентсе, соседнем поселении, от гриппа умерли шестеро — из 130 жителей.

В начале эпидемии, 27 сентября (теперь казалось, что это было много лет назад), висконсинская газета Jefferson County Union написала правду о болезни, и генерал, отвечавший в армии за поддержание боевого духа, обвинил журналистов в том, что они «вселяют уныние», и призвал полицию к «соответствующим мерам» (включая и уголовное преследование) в отношении газеты[706]. Теперь, когда позади были недели бесчисленных смертей, когда позади осталась война, газета Gunnison News Chronicle, в отличие от подавляющего большинства изданий страны, не играла с читателем в детские игры, а серьезно предупреждала: «Это не пустяковая болячка, от которой можно отмахнуться, это страшное бедствие»[707].

В Ганнисоне не было ни одного случая смерти от гриппа.

Для Соединенных Штатов война была где-то там. Эпидемия же была здесь.

«Даже если война и была реальностью, — вспоминала Сюзанна Тернер из Филадельфии, — то она шла далеко от нас… так сказать, на другом конце света… А эта беда стучалась в наши двери»[708].