Испанская дочь

– Я думаю, он уже встал, – произнес кто-то. Голос был мужской. Быть может, это говорил Лоран? Или Мартин? Нет, скорее голос напоминал Альберто. Но откуда он тут взялся?

Тут из гостиной вышла Анхелика, сияя своей обычной очаровательной улыбкой, и тут же увидела в передней меня. Очень трудно было увязать это воплощение довольства и уверенности с образом той подавленной, опустошенной женщины, с которой я столкнулась на кухне прошлой ночью.

– Дон Кристобаль, как вы себя чувствуете?

– Намного лучше, благодарю вас. – Я нерешительно сделала еще шаг.

– Не зайдете ли на минутку в гостиную? Мы все вас там ждем.

«Мы?»

Кто ж там мог меня ждать? Мартина, к примеру, я определенно сейчас видеть не хотела.

Вслед за Анхеликой я свернула в гостиную. Лоран, Каталина, Альберто и Томас Аквилино дружно воззрились на меня, сидя вокруг кофейного столика.

А где, интересно, Мартин? Быть может, он им все-таки выложил правду? Нет, он же прикрывал меня перед Хулией. Но что здесь тогда происходит? Ведь с Аквилино я виделась только позавчера.

Я поздоровалась за руку с адвокатом. Рукопожатие его было слабым, и он все это время избегал смотреть мне в глаза. Хотя, если заметить, и все прочие в гостиной прятали от меня взгляд.

– Может, подождем Мартина? – предложил Альберто.

– Нет, – возразила Анхелика. – Он же не член семьи.

То есть она по-прежнему злилась на него. Впрочем, на данный момент меня меньше всего волновали сложности их взаимоотношений. Я сунула руки в карманы, чтобы скрыть охватившую меня нервную дрожь.

Аквилино поднял на меня взгляд:

– Сеньор… – Он кашлянул, прочищая горло. – Падре Альберто был так любезен, что пригласил меня сюда, дабы обсудить в кругу семьи некоторые весьма обескураживающие новости, что я получил сегодня утром.

«Обескураживающие новости?!»

– Я получил письмо от одного британского капитана – если не ошибаюсь, фамилия его Блэйк, – с парохода под названием «Анды». Он пытается разыскать донью Марию Пурификасьон де Лафон-и-Толедо, дабы известить ее о том, что останки ее мужа найдены. По всей видимости, единственный адрес, имевшийся в его распоряжении в связи с миссис Лафон, – это мой, поскольку ее супруг отправлял мне телеграмму с берегов Кубы.

«Так Кристобаля нашли?!»

Я оперлась на подлокотник дивана, чувствуя головокружение. Лицо у меня горело, в груди гулко бухало сердце. Как им удалось его найти? Мне так захотелось его увидеть! Но тут же, осознав весь масштаб этой новости, я обвела взглядом комнату и увидела уставившиеся на меня в недоумении лица. У них определенно не укладывалось в голове, как это так – что где-то нашли останки Кристобаля, в то время как сам он стоит перед ними живой и невредимый.

Вот оно – мгновение, которого я с ужасом ждала. Я вновь оглядела собравшихся. Каталина, Анхелика и Лоран в изумлении уставились на меня. Альберто между тем просто мелко покивал, как будто человека с таким родом занятий ничто в жизни не способно было удивить.

– Но если дона Кристобаля не стало несколько недель назад, – медленно проговорил Аквилино, – то кто тогда вы?

– Мошенник он! – вскричал Лоран. – Я сразу это понял.

– Не понимаю… Выходит, наша сестра не умерла на борту лайнера, – молвила Анхелика. – Тогда где же она сейчас?

Побледневшая Каталина лишь переводила взгляд с одного на другого, пытаясь уразуметь услышанное.

– Этого и следовало ожидать, – не унимался Лоран. – Такое состояние неизменно притягивает к себе всевозможных пройдох.

Этот тип назвал меня пройдохой? Единственным присутствующим здесь пройдохой, наглым шаромыжником был как раз сам он, Лоран! Я хотела было ему парировать, защищая себя, но первой заговорила Анхелика:

– Так что? Вы не желаете нам сообщить, кто вы такой на самом деле?

– Да-да, – подхватил Лоран, тыча в мою сторону пальцем, – и откуда вам стало известно о крупном состоянии моего тестя.

В этот момент в гостиную вошла Хулия, неся поднос с кофейными чашками. У меня в голове вновь мелькнуло слово «пройдоха» – и я внезапно вспомнила, что именно должна была выудить из недр памяти, о чем мое подсознание пыталось сообщить мне с той самой минуты, как я проснулась.

Под изумленными взглядами своих родственников и адвоката я сняла очки, положила их на кофейный столик, затем аккуратно стянула бороду и усы, с облегчением подумав, что больше мне уже не придется носить эти ужасные аксессуары.

На лицах собравшихся недоумение сменилось искренним шоком.

Затем я сняла пиджак, испытывая такое облегчение, будто избавила руки от оков, и наконец заговорила своим нормальным голосом:

– Я Мария Пурификасьон.

И гордо вскинула подбородок. Я нисколько не стыдилась того, что сделала, – особенно теперь, когда для меня все стало на свои места.

Каталина прикрыла ладонью рот.

– Что?! Пурификасьон?! – Анхелика глядела на меня, точно на внезапно ожившую статую. – Но зачем вам это понадобилось? Зачем было так нас обманывать?

– Потому что мне требовалось выяснить, кто из вас послал на мой корабль Франко, чтобы меня убить. Потому что я боялась за свою жизнь и ни одному из вас не могла доверять после того, как Франко убил моего мужа.