Испанский сон

– По телефону. Соедини их со мной; да пусть царевич будет с ними рядом. Хочу убедиться, что он еще жив.

– Есть.

Князь вздохнул и опять посмотрел на Марину.

– Ты понимаешь, что берешь на себя?

– Да.

– Это тот самый случай, которого я боялся.

Она вопросительно посмотрела на него.

– Если детство попрет из тебя…

Она опять улыбнулась. Бесполезно было ему рассказывать, что без того, о чем он говорил, никогда бы ей не составить своего чудесного плана.

Зазвонил телефон.

– Да! – крикнул князь. – Дайте мальчику трубку.

Его лицо просветлело.

– Я знаю, дитя мое… прости, что называю тебя так… ты понимаешь почему… Прошу, не делай ничего; не препятствуй им; не пытайся освободиться.

Его лицо вновь сделалось суровым и мрачным, еще и мрачнее прежнего. Желваки заходили по его щекам.

– Я согласен на ваш ультиматум, – проворчал он. – Да… Нет… Этак нам не договориться, – сказал он презрительно, – что вперед, курица или яйцо? Предлагаю встречу в буферной зоне. Не смешите; какое посольство нас примет сейчас? Я сам оборудую зону… Конечно, на моей; как же я могу оборудовать зону на вашей территории? Да, да, проверите все подходы. Схемы? Да… передадим с парламентером. Это лишнее, – угрюмо усмехнулся он, – я дворянин. Как хотите… Согласны? Один час.

Он положил трубку.

– Все, Мария. Обратного хода нет; считай, завалило камнями. Вся надежда теперь на тебя. Подойди.

Она подошла к князю со странным предчувствием.

– Я еще отдам распоряжения относительно устройства буферной зоны… но если я всецело полагаюсь на одного человека, значит, я более не генерал. – С такими словами он сбросил с плеч свою мантию, расстегнул рубаху и снял с шеи тяжелую, вероятно золотую и очень старую цепь тончайшей работы, со множеством драгоценных камней и эмалевых вставок. – Теперь ты генерал Ордена, – сказал князь и надел цепь на Марину, которая тут же запрятала ее в глубь своих одежд, близ тонкой цепочки, несущей кулон с фотографией Господина.

– Поздравляю тебя в том смысле, что желаю здравствовать, – сказал князь, – но не с легкой душой…

– Понимаю, ваше сиятельство, – сказала Марина.

– Не могу даровать тебе титула, – сказал князь с тоскою в глазах. – Уж не думал, что генералом будет простой человек… Но такая привилегия лишь у монарха; не знаю, вправе ли это сделать даже его высочество, будучи не наследственным властелином.

– Но вы же можете обвенчаться со мной, ваше сиятельство, – подсказала Марина.

– Что? – вскинулся князь.

– Обвенчаться, – внятно повторила Марина. – Жениться. Тогда я сделаюсь княгинею, и вы избавитесь от моральных проблем.

– Разве Дева может быть чьей-то женой?

– А почему нет? – удивилась Марина. – Был, например, польский король… кажется, Станислав…

– Знаю, – отозвался его сиятельство. – Пожалуй, это… Однако, – спохватился он, – прежде я должен устроить зону для передачи царевича.

– А у вас есть знакомый священник, чтобы вызвать его прямо сюда? – спросила Марина.

– Есть; не мешай.

– Вы не забыли? – спросила Марина. – Я католичка.

– Ты липовая католичка; сказал – не мешай.

Князь поднимал трубки и отдавал распоряжения об инженерных вещах, в которых Марина ничегошеньки не понимала. Какое-то время спустя он умолк, вытер рукавом пот со лба, вздохнул и поднял еще одну трубку.

– Отец Сергий? Приди ко мне, отче.

– Пока отче туда-сюда, – сказала Марина, – можно мне сделать звонок?

Князь подвинул к ней телефон.

Торопясь, она набрала номер.

– Вероника? Да, все так и есть. Да, да, трагедия… Короче: не хочешь остаться без милых деток? Тогда забудь обо всем и дуй в аэропорт. Нет. Считай, что ты уволена… Некогда, Вероника. Не знаю; я сама найду тебя. Пока.

Она положила трубку.

Она вздохнула. Она как будто отрезала от себя кусочек. Очередной и не последний. Моя судьба – терять.

…Через сорок минут, с сокращением обрядов, предельно допускаемым канонами для особых мирских обстоятельств, она была по-православному крещена и обвенчана с князем Георгием. Марина Осташкова перестала существовать; была теперь – княгиня Мария Тверская.

Глава XLV

Как делают клады. – В бункере. – Враги. – За чистоту! – Одобрение свыше. – Ответ на предательство. – Не на жизнь, а на смерть. – Ужасный исход

А еще через небольшое время они двигались по подземным ходам к особому бункеру, намеченному для обмена. Процессию возглавлял князь, коротко известивший близких соратников о своем браке, но решивший до поры умолчать о передаче им генеральского поста. Вслед за ним шло не более десяти особо преданных князю людей, начиная с княгини Марии; двое в середине несли барельеф герба, а остальные несли кирпичи, кроме замыкающего, который нес ведро с цементным раствором. Идти было несложно; это были известные, хорошо обустроенные ходы. Барельеф спрятали по пути – засунули в неприметную нишу, заложили кирпичом и раствором, а снаружи налепили земли и искусно замаскировали специально принесенным издалека большущим куском паутины.