Испанский сон

Они перевалили свои не слишком тяжелые мешки через борт вагонетки и бросили их на диван. Мешки упали с гулким хлопком, и вверх поднялось облако пыли. В ответ прозвучал двойной громкий чих. Они улыбнулись – первый раз за все время с момента гибели князя Георгия.

– Лезем, – сказала Мария.

Они без труда перелезли через вывернутый борт и соскочили на диван, оказавшийся необычайно мягким. Они даже немножко попрыгали на нем; при этом Мария дивилась качеству кожи – она-то знала, сколько этой коже лет.

– С Богом, – сказала Мария. – Хочешь ее запустить?

– Этой кнопкой?

– Нет. Она держится цепью за стену; нужно просто отомкнуть замок.

– Значит, эти рельсы ведут вниз?

– В том числе и вниз.

– Тогда ясно.

Игорь пробрался назад по дивану, перегнулся через задний изгиб борта, посветил себе фонариком, отыскал замок цепи, дотянулся до него и открыл.

Цепь со звоном упала. Ничего не произошло.

– Ее нужно толкнуть, – догадался Игорь.

Он хотел было найти упор и снова высунул голову за борт – но даже этого незначительного движения оказалось достаточно, чтобы вагонетка, будто испугавшись, тихо тронулась с места.

– Смотри-ка, – удивился он. – Это сила реакции; здорово же она смазана.

– Ты даже не представляешь себе, как здорово, – сказала Мария.

– А зачем кнопка?

– Это фара. Пока не разгонится, нажимать нельзя.

Вагонетка въехала в туннель; лучи фонариков, направленные вверх, уперлись в темные, полукруглые своды. Хотя уклон был практически незаметен, вагонетка явно набирала ход – это можно было установить по скорости, с которой своды перемещались над ними.

– Почему стыки рельсов не гремят? – спросил Игорь.

– Потому что их нет, – ответила Мария.

– Их не может не быть. Ты знаешь, для чего предназначены стыки? Чтобы рельсы не полопались от холода или жары.

– Здесь нет ни холода, ни жары.

– Шутишь. Даже в метро есть.

– А здесь нет, – упрямо сказала Мария. – В противном случае, почему же они не полопались?

Царевич надулся и замолчал.

– Гаси свой фонарь, – сказала Мария через какое-то время. – Нам далеко; нужно экономить электричество.

– Что ты все командуешь? – разозлился Игорь. – Кто здесь главный – ты или я?

– Милый, – сказала Мария ласково, – Игорек! оставь это… Нас ждет уйма опасностей и невзгод; я обещала его сиятельству спасти тебя, так что изволь пока делать что требуется. Если тебе так уж важно быть главным – ну, командуй ты… Что будем делать, ваше высочество?

– Прекрати, – буркнул Игорь и погасил свет. – Куда мы вообще едем?

– В эмиграцию.

– В другую страну?

– Да, – вздохнула Мария.

– Ты хочешь сказать, что это корыто… что этот туннель идет до самой границы?

Во тьме Мария не видела лица царевича, но живо представила себе его, до крайности удивленное.

– Да, – улыбнулась она, – и гораздо дальше. Наверняка это самый длинный в мире туннель; и в данный момент мы с тобою едва ли не единственные, кто о нем знает… а может быть, – добавила она со вздохом, – уже и совсем единственные.

Пораженный услышанным, царевич какое-то время молчал, видимо размышляя.

– Если так, – спросил он, – сколько же нам ехать? Мы просто умрем от голода.

– Отнюдь, – отозвалась Мария. – По расчетам, мы должны ехать примерно девять часов.

– И куда мы приедем за девять часов?

– В Испанию. В Барселону.

– Как это возможно? – спросил отрок. – Через весь континент! Я знаю географию; это несколько тысяч километров. Допустим, пять. Даже 5400, чтобы делилось нацело; значит, каждый час мы должны покрывать 600 километров. 600 километров! С такой скоростью летают самолеты; а по земле не ездят даже на «Формуле-1».

– Для твоего юного возраста такой расчет, возможно, и делает тебе честь, – с некоторой иронией сказала Мария, – но увы, он неверен. Он основан на том, что скорость корыта, как ты изволил выразиться, все время постоянна. Меж тем это не так; правда, я и сама не знаю верхнего предела этой скорости, но думаю, что она намного больше, чем 600 километров в час.

– Тогда у меня вопросы, – сказал Игорек. – Во-первых, откуда берется такая огромная скорость. Во-вторых, чье это? кто все это создал? Неужели князь? Если так, то я понимаю, почему ты говоришь, что мы единственные, кто знает об этом…

– Нет, – сказала Мария, – это создал вовсе не князь; он даже не знал об этом – я просто не успела ему рассказать, так как уже начались военные действия. Ах, если бы тебя не захватили! Ведь мы могли спастись все втроем. Ну почему, почему судьба так несправедлива?

И княгиня заплакала.

Через какое-то время она почувствовала руку отрока на своем плече.

– Не плачь, – сказал Игорь. – Мне тоже все время хочется плакать, но я креплюсь. Лучше расскажи мне об этой штуковине; это отвлечет нас обоих, да и время пройдет незаметно. А фару уже можно включить?

– Не знаю, – сказала Мария. – Давай для верности подождем еще с полчасика.

– Давай.

Меж тем они ехали уже довольно быстро; в мелких изгибах полированных поверхностей шелестел ветерок. Внезапно тон этого шелеста изменился, резко дунуло откуда-то со стороны, и из-под колес вагонетки явственно стукнуло.

– Что это было? – тревожно спросил царевич.