Испанский сон

– Извините еще раз. – Филипп слегка оживлен. – Хороший человек позвонил… правда, не тот, которого ждал… пришлось уговорить, чтоб попозже… Вам, кстати, никогда не кажется, что вся эта техника просто издевается над людьми? Прежде без всяких хитростей: звонишь – занято, но он же не знает, что ты ему звонишь. А теперь тебя вызывают, и ты должен: прерваться… взять линию… сообразить, кто важней… и как не обидеть человека… Не дозвонится по каналам – значит, по сотовому достанет, по пейджеру… А вы говорите – пятница, вечер… Ну, как тут уйдешь? Столько еще звонков…

Филипп блаженствовал. Уже ясно было, что он победил и ничего не запросит. Ему удалось первым начать ахинею. Да не просто, а какую! Каждой фразой этой ахинеи Филипп интеллигентно напоминал собеседнику: быстрее колись, а то у меня и без тебя дел по горло. Вместе с тем, красиво связал со своим бизнесом – вышутил слегка, с элементом житейской философии. Мускулы невзначай показал – не думай, Эскуратов, что на лоха нарвался. Классная ахинея. И, между прочим, еще один холд в запасе – позвонил-то другой, не ожидаемый! Удачная импровизация, надо будет запомнить…

Чем достигается успех – власть, деньги, влияние на людей? Мозгами? Трудом? Как бы не так. Использованием ситуаций – вот чем, наверно. А уж здесь в каждой игре свои правила. Гонсалес – что поделаешь, не рыбак! – будет вкалывать, Пепе и Цыпленок Манолито будут вкалывать, мозгами и трудом зарабатывать деньги, а он, Филипп, этой ахинеей – полуискусством, полуозарением… полувраньем, в конце концов! – может, за минуту заработал больше денег, чем за месяц все они вместе взятые. Такова жизнь… Пора бы, однако, сдаваться Эскуратову. Пора, пора просить о встрече самому, раз уж не вышло заставить Филиппа. Просто неприлично столько тянуть в ожидании верного мата.

Что ж. Так и есть.

– Да-а, – звучит глубокомысленно, – вы правы… Значит, в субботу тоже работаем?

Молодец. Хоть и сдается, но красиво. С достоинством.

– Если надо, то и в воскресенье, Борис Эдуардович…

– Есть один… человек, который может нам помочь. Но вот беда, завтра вечером он улетает.

Он хотел сказать «хороший человек», машинально отметил Филипп. Я и тут отметился первым – впрочем, без умысла. Не к добру это. Если игра ведется с обеих сторон по одним правилам – то есть, он прекрасно понимает, что никаких звонков не было, и Филипп до разговора был на месте, и вдобавок это сверхплановое браконьерство с «хорошим человеком» – он может по мелочи озлиться и потом подставить Филиппу подножку на переговорах. А такого не надо бы.

– Вот как. Хм…

– Поэтому возник вариант – устроить встречу завтра днем. Предварительная договоренность на нашей стороне достигнута.

– Ага, – протянул Филипп, как бы соображая, сверяясь с завтрашними планами. Теперь уж пошли паузы прямо-таки золотые. Очень точно нужно держать – не меньше, но и никак не дольше, чем полагается.

Собеседник солидарно молчал – как-то незаметно, между прочим, начиная отыгрываться.

– Пожалуй, – сказал Филипп и вдруг вспомнил про бумажки Эстебана. Нужно иметь время их посмотреть. Если хорошо работать, утра хватит. Значит, не соглашаться на утро. – Э-э… вот только… Вас не затруднит, если я сейчас улажу одну встречу, а потом перезвоню? Во сколько вам предпочтительней?

– Можно вместе пообедать. Даже, я бы сказал, будет привычней для нашего товарища… Устроит в три?

– О, тогда мне не нужно ничего улаживать. Мое дело до обеда.

– Ну и ладненько. Ресторан «Славянской», три часа.

Филипп усмехнулся про себя. Хитрый жук. Какой-нибудь «Амбассадор» или «У Пиросмани» небось сразу наведет знатока на размышления: один хороший человек в таких местах за своего, а другой нежелателен… Значит, можно уже угадать какой-то расклад. Правда, Филипп – если и знаток, то скорее со знаком минус. Но Эскуратов-то этого не знает; Эскуратов только что прокололся, недооценил противника – теперь уж страхуется как положено. «Славянская» – отличный ход: дорогое и престижное место, само по себе известно чье давно и прочно, но абсолютно нейтральное в смысле посещения ресторана хорошими людьми извне.

– О’кей, – сказал Филипп. – Возможно, я буду со своим компаньоном.

– Со Вальдемаром Эдуардовичем?

– Да, с ним.

– Очень хорошо. – Эскуратов заторопился. Для него, сообразил Филипп, настал час быстрых действий, чтобы человек, улетающий завтра вечером, не нарушил предварительную договоренность и действительно почтил своим присутствием назначенное место.

* * *

Дорогая! После Вашего последнего письма я так же переполнен эмоциями, как и Вы… впрочем, почему после последнего? после любого из Ваших писем! Я просто в очередной раз хочу сказать, что каждое последующее Ваше письмо привязывает меня к Вам все больше и больше.