Исполнение желаний

оправданием. Такие перемещения осуществляют только по

особому заданию правительства.

«А ведь он загибает», — подумал Келвин, но так и не сумел

определить, какая именно неувязка навела его на эту мысль.

Прищурившись, он вгляделся в робота, вид которого отнюдь не

развеял его сомнений.

— Какие вам нужны доказательства? — спросило стоявшее

перед ним существо. — Ведь стоило вам войти, и я сразу

прочел ваши мысли, не правда ли? Вы не могли не

почувствовать, что на секунду утратили память, когда я изъял

из вашего мозга всю информацию, а потом тут же вернул ее на

место.

— Так вот что тогда произошло, — промолвил Келвин. Он

осторожно сделал шаг назад: — Пожалуй, мне пора.

— Погодите! — скомандовал робот. — Я вижу, вы теряете

ко мне доверие. Вы явно сожалеете, что посоветовали мне

заняться грабежом. Боитесь, что я претворю эту идею в

жизнь. Позвольте вас разубедить. Мне действительно ничего

не стоит отнять у вас ваши деньги, а потом, чтобы замести

следы, вас убить. Но мне запрещено убивать людей. Остается

одно — приспособиться к вашей системе товарообмена. Исходя

из этого, я могу предложить вам что-нибудь достаточно ценное

в обмен на небольшое количество золота. Дайте подумать. -

Взгляд фасеточных глаз обежал палатку, на миг впился в

Келвина. — К примеру возьмем гороскоп. Считается, что он

человеку обеспечивает человеку здоровье, славу и богатство.

Однако я не астролог, и в моем распоряжении всего лишь

разумный научно обоснованный метод, с помощью которого вы

могли бы достичь тех же результатов.

— Угу, — скептическим тоном произнес Келвин. — И сколько

вы с меня сдерете? Между прочим, почему бы вам самому не

воспользоваться этим методом?

— Я стремлюсь к иной цели, — туманно ответил робот. -

Вот, возьмите.

Раздался щелчок. На груди робота откинулась створка. Из

скрывавшейся за ней ниши он извлек небольшую плоскую

коробочку и вручил ее Келвину, и, когда этот кусок холодного

металла оказался у него на ладони, он машинально сомкнул

пальцы.

— Осторожнее! Не нажимайте на кнопку, пока…

Но Келвин нажал…

И вдруг словно бы оказался за рулем некоей воображаемой

машины, которая вышла из-под контроля, и кто-то чужой

расположился у него в голове. Локомотив— шизофреник,

окончательно свихнувшись, неудержимо несся по рельсам, а

рука Келвина, вцепившись в дроссель, ни на секунду не могла

умерить скорость этого взбесившегося механизма. И штурвал

его мозга сломался.

За него уже думал кто-то другой!

Существо не человеческое в полном смысле слова.

Вероятно, не совсем здоровое психически, если исходить из

представлений Келвина о норме. Но более чем в здравом уме

по его собственным стандартам. Достаточно высокоразвитое

интеллектуально, чтобы еще в детстве понять и усвоить самые

сложные принципы неевклидовой геометрии.

Из взаимодействия ощущений в мозгу Келвина синтезировался

своего рода язык, причем язык усовершенствованный. Одна его

часть была рассчитана на слуховое восприятие, другая

состояла из образов, и еще в него входили запахи, вкусовые и

осязательные ощущения — порой знакомые, а иногда с

совершенно чуждым оттенком. И в языке этом царил хаос.

Вот, например…

"В этом сезоне развелось слишком много Больших Ящериц…

однако у ручных треварсов такие же глаза вовсе не на

Каллисто… скоро отпуск.. лучше галактический…

солнечная система стимулирует клаустрофобию… скоростну

завтра, если квадратный корник и воскользящая тройка…"

Но то был всею лишь словесный символизм. При

субъективном восприятии этот язык был намного сложней и

внушал ужас. К счастью, пальцы Келвина, повинуясь рефлексу,

почти мгновенно отпустили кнопку, а сам он вновь оказался в

палатке. Его била мелкая дрожь.

Теперь он перепугался не на шутку.

Робот произнес.

— Вам не следовало устанавливать раппорт, пока я вас не

проинструктирую. Теперь вам грозит опасность. Постойте-ка.

— Его глаза изменили цвет. — Да… точно… Это Тарн.

Берегитесь Тарна.

— Я не желаю с этим связываться, — быстро сказал Келвин.

— Возьмите свою коробочку назад.

— Тогда ничто не защитит вас от Тарна. Оставьте это

устройство себе. Оно, как я обещал, обеспечит вам здоровье,

славу и богатство с большей гарантией, чем… какой-нибудь

там гороскоп.

— Нет уж, благодарю. Не знаю, как вам удалось проделать

такой фокус, — может, с помощью инфразвука… но я не…

— Не спешите, — сказал робот. — Нажав на эту кнопку, вы

мгновенно проникли в сознание одного человека, который живет

в очень далеком будущем, и возникла межвременная связь. Эту

связь вы можете восстановить в любое время, стоит только

нажать на кнопку.

— Избави бог, — произнес Келвин, все еще слегка потея.

— Вы только подумайте, какие это сулит возможности…

Попробуйте представить, что какой-нибудь троглодит из

далекого прошлого получил бы доступ к вашему сознанию. Да

он смог бы удовлетворить все свои желания.

У Келвина почему-то возникло убеждение, что очень важно

выдвинуть против доводов робота какое-нибудь логически

обоснованное опровержение. Подобно Святому Антонию — или то

был Лютер? — словом, подобно тому из них, что ввязался в

спор с дьяволом, Келвин, преодолевая головокружение,

попытался собрать разбегающиеся мысли.