Исполняющие мечту

Назавтра, поутру, приходим в дальние поля. Возле лесопосадки располагаемся позавтракать. Вдруг поднимается заяц. Сын его не замечает. Он занят исследованием норы в земле. Айна предпринимает угонку. Заяц уходит в лесополосу. Айна – за ним. Слышится приближение грузовика по дороге, что сокрыта от нас растительностью. Муж открывает рот, чтобы скомандовать: «Назад!», – но не произносит ни звука. Дело в том, что в этот момент я наотмашь ударяю его сзади по плечу и что есть мочи ору: «Ату! Ату! Ату!». Кричу уже на бегу, не поспевая за Айной. Супруг молчаливо поторапливается за мной. Выбегаем к дороге и видим, как ее пересекает Айна, прямо перед грузовиком. Она успевает! Почти не задевая борзую, грузовик проносится вперед. Айна стоит на противоположной обочине и лижет кончик хвоста. Зайца не видно, лишь колышется у дороги высокий бурьян. Мы подбегаем к нашей борзой и осматриваем. Она не пострадала! Я рассказываю мужу историю с моим видением. Он верит: «Вот, почему ты не дала мне скомандовать, вот, почему ты меня стукнула!»

Второй весной Айна впервые запустовала. Было ей два года и пять месяцев – довольно обычный для крепких борзых сук срок первой пустовки. С этого времени мы стали задумываться о продолжении борзого рода, совершенно не предполагая, сколь трудно будет исполнить задуманное. Борзых с родословными становилось в округе меньше и меньше. Шла перестройка, и все время у людей забирала борьба за выживание. Пустовала Айна один раз в году, что свойственно многим борзым и добавляет проблем с получением потомства.

Неожиданно нашелся подходящий кобель, и предстоял отдаленный имбридинг, который разрешил клуб собаководства. Женихом стал породный красный борзой. Айна тогда вступила в возраст трех лет и шести месяцев. Она заматерела, знала себе цену, красавца не жаловала, едва поддалась на наши уговоры не наделать ему хваток.

Мальчик был хороших кровей, но для Айны мелковат. Его, в свою очередь, тоже пришлось упрашивать. Всем своим видом кобель давал понять, что, будучи утонченным аристократом, не готов осилить нашу грудастую, дородную и, ко всему прочему, злющую девку. Общими усилиями повязали мы их дважды с перерывом в один день. Все ждали приплода с нетерпением.

Я никогда не забывала впечатления, которое произвели на меня мать и бабка Айны. Их красная и муругая псовина смотрелась потрясающе красиво, эффектно. Она бросалась в глаза и завораживала, как огонь притягивает и завораживает человека. Нам с мужем хотелось, чтобы у Айны родилась красная или рыжая (так мы с мужем называли муругий окрас борзых) девочка, которую мы мечтали оставить себе. «И Айне станет жить веселей, и нам на душе сделается спокойней», – думали мы. Кроме того, охотиться с парой борзых интереснее, результативнее. Мы не сомневались, что Айна обучит дочь всему, чем владеет, а дочь будет красивее и быстрее матери. Почему-то мы всегда думали так.

Потомства Айна не дала. Моя семья сильно переживала. Не складывалось у нас с вязкой. Зато я познакомилась с борзым кобелем. Кратковременное общение не позволило понять до конца кобелиную суть и заинтриговало еще больше. Жених Айны мне понравился, и я составила себе определенное мнение о борзых кобелях.

Чинные, степенные, загадочные, покладистые, борзые ребята основательно отличались от непоседливых, себе на уме, хитроумных и мечтающих вредничать борзых девчонок чем-то глубинным. Но чем? Ответа я не нашла, и мысль о тайне борзой кобелиной сущности прочно засела в голове. Мысль кружила и кружила вокруг этих, мистических для меня, созданий: «Какие же они – борзые кобели?»

В третью свою осень Айна серьезно надорвала связку на передней лапе, сделав угонку по крутым глыбам распаханного чернозема. В начале того охотничьего сезона – после неудачной вязки, но до травмы лапы – Айна успела отохотиться в группе борзых. В ней был непревзойденный дотоле по скорости кобель белого окраса. Собаки подняли зайца, тот сделал ноги, его подрезала Айна. Она и белый кобель продолжали преследовать зверя вдвоем, когда все другие собаки отстали или остановились. Кобель весил тридцать пять килограммов, а Айна – пятьдесят пять. Бежали они почти вровень, пока не скрылись за бугром. Айна отставала лишь на голову, да и то – только потому, что во время скачки отвлекалась, умудряясь с заигрывающим лукавством коситься на кобеля.