Исполнитель

Шеф кивнул — старый волк, он отлично все это понимал. Мексиканцев тут и раньше хватало — но раньше все было намного проще, понимаете? Раньше — когда у местных фермеров подходила потребность в рабочих руках — с той стороны границы приезжали мексиканцы, становились таборами у дорог и предлагали свои рабочие руки за доллары. Все в округе знали, где эти мексиканцы находятся, сколько им платить за день — а мексиканцы знали, что придется делать за эти деньги. Как только сезон заканчивался — мексиканцы снимались и уезжали. Каждый знал свое место, да, сэр… А теперь… Фермеры больше ничего не сеют и не пашут — кто ищет на своем участке нефть, кто купил по федеральной программе ветряки, поставил на своем участке и продает федеральному правительству дорогую ветровую электроэнергию за субсидии. Приезжают какие-то китайцы, скупают ранчо, ставят там целые акры своих дешевых солнечных батарей и тоже продают энергию правительству за субсидии. Мексиканцы пытаются их крышевать, торгуют наркотиками. Больше мексиканцы не уезжают — а сидят тут, получают субсидии, ведут воровскую жизнь. Перестрелки на границе и по всему округу. И это без возможного проникновения в Мексику афганских наркоторговцев и радикального ислама. Если на той стороне границы действительно творится что-то неладное — то что тут будет через несколько лет…

— … но вот что меня насторожило, сэр. Тишина.

— Тишина, Афганец?

— Именно, сэр. Тишина. Во всех соседних округах — проблемы, мигранты то тут то там. А в этом округе — ничего. Тишина. Вы же понимаете, что у мигрантов в приграничье есть собственная система оповещения о неприятностях, наличии федералов и так далее. И если мексиканцы обходят этот округ стороной — тому есть какая-то причина, верно?

Миллер — достал из стола несколько сцепленных степлером листков и бросил перед Афганцем

— Вот, посмотри.

Макги взял, начал читать, все более мрачнея.

— Имран Дикаев, семьдесят третьего года рождения, уроженец села Толстой Юрт, Чечения, Россия. Объявлен в розыск Интерполом от России, обвинения терроризм, участие в незаконном вооруженном формировании. Суть обвинения: 14 июня 1995 года группа чеченских повстанцев численностью до двухсот человек, с оружием напала на российский город Буденновск. Применяя брутальную силу, они согнали больше тысячи безоружных жителей этого города в здание больницы, после чего объявили их заложниками и выдвинули российскому правительству ряд политических требований, часть из которых оно было вынуждено удовлетворить. После чего — указанные повстанцы скрылись на территории, неподконтрольной российскому правительству. Более двухсот заложников погибло. В дальнейшем — организаторы указанного акта были признаны террористами по международному законодательству. Имран Дикаев входил в состав террористической группы, подчинялся лидеру повстанцев по имени Шамиль Басаев и действовал в соответствии с общим замыслом террористического акта, согласованно с другими террористами, применял брутальную силу к мирным жителям, имел оружие и использовал его против заложников и против сил российского правительства. В дальнейшем — он получил ранение, был вывезен на территорию Турции на лечение и скрылся в неизвестном направлении…

— Вот этого типа — нашли на территории нашего округа — сказал Миллер — причем уже мертвым.

— А второй, сэр?

— На второго ничего нет. В базах данных по отпечаткам пальцев — на них ничего нет. Следовательно, на территории США они нелегально. И я уверен что не ради того чтобы найти работу в коровнике.

Афганец положил листы обратно на стол

— Кэп, это явно часть чего-то крупного.

— Да, но это не наше дело.

— То есть?

— Распоряжение Национальной безопасности. Федералы надавили. Мы должны немедленно прекратить любые действия по этому делу.

Макги потряс головой, словно желая, чтобы мозги встали на место

— Сэр, какого черта? Это наше дело!

— Уже нет.

— И с каких пор?

— С тех пор, как его признали делом, затрагивающим интересы национальной безопасности.

— Они имеют на это право? Это наше дело, рейнджеров!

— После 9/11 — да, имеют. Мне это самому не нравится — но да, имеют…

Миллер попробовал успокоиться.

— Сэр. Вы понимаете, о чем идет речь? В нашу страну — проник террорист. Известный террорист. Второй — явно сообщник этого террориста. Сэр, вы понимаете, что это может значить? Мы что, ждем, пока они и тут нападут на какой-то город, или как? Не исключено, что есть и другие.

— Парень, возможно, национальная безопасность хочет их поискать.

— Да, но преступление было совершено на землях штата.

Миллер прищурился

— Опиши мне, как ты видишь себе механизм того что произошло?