Испорченная принцесса

Она замирает, и на секунду мне кажется, что она не собирается признавать, что я что-то сказал.

Но потом, когда я уже почти потерял надежду, она оглядывается через плечо.

— Мне очень жаль. За все.

Она на мгновение задерживает взгляд на мне, а затем с вызовом поднимает подбородок и поворачивается, чтобы уйти.

— Черт.

* * *

Мой палец завис над кнопкой этажа Тоби в нашем здании, понимая, что именно там она сейчас находится.

Искушение последовать за ними, потребовать, чтобы я вернулся сюда вместе с ними, было огромным, но я подавил его и оставался на месте до тех пор, пока они не оказались в лифте и не стали выходить из больницы.

Я попятился назад, упал задницей на стул и опустил голову на руки.

Там меня и нашла медсестра, когда вернулась, чтобы подготовить палату Брианны к приему другого пациента.

Не говоря ни слова, я собрал свои немногочисленные вещи и направился к выходу.

В отличие от Брианны, за мной никто не пришел. Все были в школе или присматривали за ней. Именно там они и должны быть, но я никогда не ощущал их отсутствие так сильно.

«Где твоя мама, Нико?» — спросил тоненький голосок.

Если бы папа был здесь, я бы не был сейчас один.

Хотя… ничего бы этого не случилось, если бы он был здесь. Потеряв его, я запустил в своей жизни эффект домино из катастроф. Он был спусковым крючком. Огромная черная дыра потери, которая все еще растет внутри меня, — причина всей ненависти, злости, безрассудных решений и жестоких поступков по отношению к Брианне.

Это неправильно, все это неправильно.

Но мне это нужно. Мне нужны острые ощущения, волнение, риск. Мне нужно это, чтобы чувствовать себя живым. Тот прилив сил, когда я взял ее в библиотеке, тот адреналин от мысли, что кто-то может нас поймать. Я чертовски жажду этого.

Страх в ее глазах, когда я угрожал ее будущему. Как бы хреново это ни было — это заставляло меня чувствовать себя живым и напоминало мне, что, хотя я и тону, я все еще здесь.

Хотя, в конечном счете, моя одержимость, моя зависимость от нее чуть не убила нас обоих.

Несмотря на ее действия прошлой ночью и сегодня утром, тот последний взгляд вместил в себя тысячу слов, и «держись от меня подальше» было одним из самых важных.

Но смогу ли я это сделать?

Смогу ли я уйти, зная, что она живет прямо подо мной и страдает из-за меня? Смогу ли я поступить правильно и дать ей то, о чем она просит?

Наверное, нет, не смогу.

Мысли о ней, обо всем том, через что я ее заставил пройти, — это последнее, что мне нужно, чтобы убедить себя поднять руку и нажать на кнопку верхнего этажа здания.

Ты ей не нужен, Нико.

Поступив в кои-то веки правильно, я оставляю ее в покое.

Я вхожу в свою парадную дверь с тяжелым сердцем. Кажется, что прошла целая жизнь, а не всего три дня.

Пройдя через холл и оказавшись в своем впечатляющем пентхаусе, я не сразу понимаю, что он безупречен. Джослин, должно быть, провела здесь почти все выходные.

От этой мысли боль в груди только усиливается.

Может, она и не сидела у моей кровати, но она была здесь ради меня. Так, как другие не делали. Она действительно ангел.

Бросив сумку на стол, я отправляюсь на кухню.

На столешнице стоят контейнеры, и мне не нужно открывать крышки, чтобы понять, что я найду там множество моих любимых домашних лакомств.

Вместо этого я нацеливаюсь на записку.

Нико,

Калли рассказала мне, что случилось. Глупый, глупый мальчишка.

Я слышу ее голос так отчетливо, словно она стоит рядом со мной. Я опускаю голову в знак поражения, потому что она не ошиблась.

Надеюсь, тебе стало лучше, даже если сожаления о содеянном сейчас бьют тебя по голове.

Я приготовила твои любимые блюда для твоего выздоровления. Ты найдешь их и в холодильнике, и в морозилке. Если тебе понадобится еще что-нибудь или захочется чего-то другого, ты знаешь, где я.

Я также приготовила для тебя кое-что на завтрашнее утро. Сигнал вызова прозвучит ровно в 9 утра. Будь на ногах, будь готов и будь храбрым.

Ты сейчас нужен всем, Нико. Особенно Калли.

Если тебе что-нибудь понадобится, позвони мне.

С любовью,

Дж.

— Чертов ад, — бормочу я, мой голос надтреснут от эмоций, а слезы жгут мои проклятые глаза.

Я не уверен, что Джослин когда-нибудь по-настоящему поймет, что она для нас значит.

То, что она стоит рядом с нами сейчас, пока наши миры превращаются в дерьмо, — это все.