Исповедь

– Твоя рука прикрывает мой рот, в то время как другая скользит под слои кружева и тюля, чтобы найти мою киску, обнаженную по твоей просьбе. Обнаженную именно для этого момента.

Снаружи гости начинают потихоньку заполнять церковь, католическую, несмотря на шутливые протесты моих родителей, и в обмен на католическую свадьбу они вынудили нас согласиться на пышный праздник, который хотели устроить для своей принцессы: фейерверк, галлоны шампанского и гирлянды под звездным небом Род-Айленда.

Но сейчас я не являюсь чьей-то принцессой. Я – задыхающийся, извивающийся ягненок, когда твои пальцы находят мой уже набухший клитор и нежно сжимают его. Дизайнерские кружева и шелк стоимостью в тысячи долларов задраны до талии, и я хочу, чтобы ты сорвал с меня все это, выставил на всеобщее обозрение мои подвязки, чулки и обнаженную киску. Но ты этого не делаешь.

Вместо этого ты шепчешь мне на ухо:

– Ты сделала, как тебе велели. Хороший ягненок. – Ты убираешь руку с моего рта, чтобы обхватить мою грудь.

Я прислоняюсь к тебе спиной.

– Разве не говорят, что нельзя видеть невесту до свадьбы?

– Говорят, что это плохая примета, но я думаю, что начинать семейную жизнь сексом – только к удаче. Верно?

Мы находимся в маленькой часовне сбоку от главного зала с зашторенным окном, которое выходит на алтарь. С той стороны трудно разглядеть, что происходит внутри, и мы заперли тонкую деревянную дверь, но она совершенно не заглушает звуков, и как бы тихо я ни вела себя, ни с чем невозможно спутать шорох моего платья и мое учащенное дыхание, когда твои пальцы скользят мимо клитора к влажным складочкам.

Затем ты разворачиваешь меня, впиваясь голодным взглядом зеленых глаз. Этим утром ты побрился, твоя квадратная челюсть гладкая, без малейшего намека на щетину, и хотя я знаю, что твоя мама возилась с твоей прической ранее, несколько непослушных прядей все же выбились, упав на лоб. Я протягиваю руку, чтобы потянуть за них, но ты успеваешь перехватить мое запястье. Не для того, чтобы остановить, а чтобы притянуть ближе к себе, заставляя нежную кожу моей киски тереться о твои брюки от смокинга. Я ощущаю твою эрекцию, горячую, твердую длину, и с моих губ срывается стон.

Ты снова закрываешь мне рот рукой, и твое обычно улыбающееся лицо становится серьезным.

– Еще один звук, миссис Белл, – шипишь ты мне на ухо, – и на мой член будет насажена ваша попка.

Это должно стать наказанием?

– Я еще пока не миссис Белл, – поддразниваю я.

– Но ты все равно принадлежишь мне.