Исповедь демонолога

Я отвернулся. Он сейчас был слаб, он не мог мне угрожать. Хотя это глупо, конечно… Наверное. Следовало отправить соседа порталом на его половину дома. Но, во-первых, я не знал, как это делается. А во-вторых… Мне показалось, ему нужна помощь. И я все-таки был не настолько нуклиец, чтобы отвернуться от человека, которому плохо, только потому, что он вломился в мою спальню.

– Думаешь, я слишком слаб для тебя? – вдруг зло, хоть и по-прежнему тихо, сказал Нил. – Не гожусь даже в слуги? Так ты решил?

– Боже, да, конечно же, нет! – Я чуть не рассмеялся. – Это же просто неправильно! Тебе самому нужна помощь! Если бы я мог… доверять тебе… – Я прикусил губу и посмотрел вниз, на схему. – Но, похоже, я не могу.

Нил тоже опустил взгляд и слабо усмехнулся:

– У тебя север и юг поменялись местами.

– Что?

– Север и юг схемы. – Он указал на углы: – Смотрят не туда.

До меня дошло, что вся схема наверняка не работает.

– Правда?

Нил смотрел, как я тяну кинжал из ножен. Потом провел языком по пересохшим губам.

– У меня… был припадок?

– Ты про эпилепсию? Да.

– И ты все еще меня не выпил?

Я сжал рукоять кинжала.

– А ты бы меня выпил?

Он посмотрел мне в глаза и усмехнулся:

– Да.

Подвеска Шериады выскочила из-под ворота сама собой. Она мягко светилась, и взгляд Нила прилип к ней, как муха к меду.

– Уходи, – сказал я, на всякий случай ногой стирая сердце схемы. – Я понимаю, что тебе сейчас тяжело идти, и отправил бы тебя порталом на твою половину дома, если бы знал как. Уходи, я не желаю тебе зла, но угрожать мне не дам.

Нил выдохнул как-то рвано, потом медленно, держась за кровать, поднялся. Пошатнулся и вдруг спросил:

– Ты из Средних миров?

Я думал, это и так понятно по акценту. Но все равно кивнул:

Тогда он вдруг усмехнулся, посмотрел на меня долгим, изучающим взглядом. Потом опустился на колени и потянулся за бокалом с водой, который все еще стоял на полу.

Я смотрел, как он пьет, а он смотрел на меня. Недоверчиво, тоскливо – но он все равно пил. Если бы я умел тогда считывать чувства, я бы наверняка ощутил надежду. Нил был тот еще импульсивный романтик, что странно для человека с его опытом.

Выпив, он поставил бокал на пол, уселся поудобнее и закрыл глаза.

– И… чего ты ждешь? – не выдержал я пару минут спустя.

– Когда твое зелье подействует, – отозвался он. – Ты же меня обманул, верно?

Это оказалось неожиданно больно – как будто плетью хлестнули. Даже нет, скорее – обидно. Я понимал, что совершаю ошибку, но все равно хотел ему помочь. А он не верил. И это после того, как у меня, похоже, были все права выставить его, если не сделать нечто похуже.

– Ты меня даже не знаешь, – не выдержал я. – И я тебя тоже. Зачем мне обманывать?

– Потому что так не бывает, – тихо сказал он. Потом нахмурился:

А через мгновение его лицо посветлело, бледность ушла, а дыхание выровнялось. Нил открыл глаза и непонимающе посмотрел на меня:

– Ты… не обманул. Или это яд отсроченного действия? Но разве их мешают с тоником?..

– Пошел вон.

Он слабо улыбнулся и поднялся, уже не держась за кровать. Потом снова посмотрел на меня – и я стиснул кинжал. Подвеска принцессы погасла и спряталась обратно за ворот.

А Нил вдруг спросил:

– Можно мне с тобой пообедать?

Я чуть не выронил от удивления кинжал.

– Что?..

Нил вздохнул и очень просто сказал:

– Я с сегодняшнего дня безработный, а денег на еду нет. Стипендию нам только через месяц обещают. А я… – Он запнулся, но я и так уже все понял.

Вообще-то, это был верх наглости: вломиться, угрожать, а потом попросить, чтобы тебя кормили. Но что такое голод, я знал отлично.

Ори появился в дверях как нельзя вовремя. Я поймал его взгляд и, не дожидаясь, попросил:

– Накрой стол на двоих, пожалуйста.

Нил еле заметно выдохнул:

Кинжал я, конечно, убрал – толку от него все равно немного, и прямо сейчас мой сосед нападать вроде не собирался. Его слишком увлекла еда – он определенно был голоден, однако сдерживал себя.

Есть легкий способ отличить простолюдина от аристократа, кроме обычного для последних презрения к тем, кто ниже их по положению. Малодушие, слабость, трусость – слугам такое не показывают. Спутники в этом смысле составляли на Острове «счастливое» исключение.

Но я о другом. Разбогатевший простолюдин может надеть костюм знати. Может даже научиться вести разговор, как принято в высшем обществе, – я видел торговцев, которые легко избавлялись от просторечий и без труда поддерживали с дамой беседу о какой-нибудь картине. Это и правда несложно: и тот торговец, и та дама в живописи одинаково не разбирались.

Все это можно, даже научиться танцевать – было бы желание. А вот вести себя за столом по-светски – поверьте, некоторые нувориши нанимают для этого специальных учителей. К слову, один такой готовит и неопытных спутников перед тем, как они впервые попадут в дом хозяйки. Я сам постигал эту науку с безумным трудом: когда ты голоден, а перед тобой уставленный шикарными яствами стол, очень трудно сдерживаться и есть аристократически медленно, отрезая маленькие кусочки, поддерживая неспешную беседу… Да, это, можно сказать, жестоко!