Исповедь Гаритоны (СИ)

Кэвин догнал нас, когда мы отошли уже довольно далеко от поляны, на которой проходил турнир:

- Девчонки, вы куда?

Я обернулась и улыбнулась ему. О, бог мой, как он хорош, какая нежная у него улыбка, а его голубые глаза - да в них же утонуть можно! Я пожала плечами:

- Да никуда, пока, гуляем. Мы скоро вернемся.

- Да? Ну, возвращайтесь.

Капризка посмотрела вслед Кэвину:

- Чего это он?

- Не знаю.

Да, я действительно не знала, почему Кэвин так беспокоился о нашем возвращении. Если бы я знала, в чем дело, я бы, наверное, лучше не вернулась. Впрочем, мало ли что бывает! Мы вернулись, когда ребята уже закончили спарринги и бились по пятеркам. Кэвин попросил меня подойти к близнецам. Я удивленно воззрилась на него:

- С чего это?

- Так надо. Не упрямься, Лигейя, пожалуйста.

Раз просит, сопротивляться, действительно, как-то неловко. Я подошла к ребятам и взглянула на брата Непобежденного:

- Ну, чего хотели?

Он молча кивнул в сторону Непобежденного и отошел. Я подошла к Непобежденному:

- Ну, и что?

- Сейчас узнаешь. Дипломатическое дело.

- Да? Насколько дипломатическое?

- Очень.

Кэвин вернулся вместе с девочкой. Молодая, до боли симпатичная, прямо-таки эльфийский взгляд темно-карих глаз. Я смотрела на нее, смотрела, и вдруг поняла, что она мне глубоко симпатична. Пришло ощущение, что мы непременно должны были встретиться. Никогда раньше я не видела такого выражения лица у Непобежденного. Он был растерян и уверен в себе одновременно. Он обнял меня и эту девочку за плечи и сказал только:

- Я очень хороший человек.

Дальше в словах он ничего объяснить не мог.

Да мне и не нужно было ничего объяснять. Классический любовный треугольник. Значит, я спутала все планы Непобежденного. Зажгла в его душе другое чувство. А эта девочка как бы осталась не у дел. Ну, уж нет, не хочу! У меня и без того проблем полно. Пусть-ка мой лапонька-рыцарь решит свою проблему сам. Собственно, если бы он не был другом Кэвина, плевать бы я на него хотела.

Мы снова гуляли с будущей юной магиней, перешучивались. Хотя я рычать готова была от бешенства. Терпеть не могу, когда меня пытаются подставить. Если бы я могла, я бы немедленно поубивала и моего любвеобильного рыцаря, и его братца, больного условностями, и Кэвина. Ах, Кэвин! Непобежденный появился внезапно и подошел ко мне с выражением лица, долженствующим, как я понимаю, означать раскаяние.

Он улыбнулся и нежно обнял меня за плечи:

- Лигейя, не уходи!

- Куда я могу уйти?

- Понимаешь, Лигейя, кое-кто считает, что для меня две девушки - слишком много.

- А ты так не считаешь?

- Нет, пока я так не считаю.

- Решать тебе. - Как я вообще решилась на подобный эксперимент при моей потрясающей ревнивости? До сих пор не понимаю.

Впрочем, как я понимаю, моя матушка отличается особой похотливостью и имеет детей от кого хочет. Я вполне унаследовала ее свободолюбивый нрав. И, потом, если мне наскучит подобная игра, я вполне смогу уйти. Это его тоже устраивало, поэтому на его жалобное:

- Не уходи, Лигейя! - Я ответила, прижавшись к нему и почти (ну, почти!) не лукавя:

- Да куда же я от тебя денусь?

Он пошел разговаривать с той девочкой, которой я случайно перешла дорогу, а мы снова бродили с моей подружкой (в нашем обществе ее звали Куклой-Капризкой за жуткую переменчивость характера) и мне было то смешно, то грустно. Если бы в этом был толк, то я бы молила матушку, чтобы она избавила меня от подобных игр. Но в этом нет смысла. Любовь - как Полигон, в ней помогут ни мама, ни даже тетя, хотя именно тетя обычно покровительствует влюбленным.

Потом мы пошли пить чай к близнецам. Но перед этим произошло еще кое-что интересное. Когда я нежилась в объятиях моего рыцаря, который требовал, чтобы я осталась с ним, я закрыла глаза, и тут же возникла другая картина. Парк, довольно заросший, запущенный, но все же дивный. Вдалеке - замок из серого камня. Луна. Две фигуры - я и он. И его конь невдалеке.

Светила полная луна. Я была одета в белое, розовое и фисташковое. Волосы (тогда у меня были чудные золотистые локоны и небесного цвета глаза) убраны и их держит сетка из крупных розоватых жемчужин. Он обнимал меня за плечи. Черноволосый мужчина с поблескивающей в волосах ранней сединой. Он был в кольчуге. Через несколько минут он уедет, и я снова останусь одна.

Я коснулась рукой его щеки, запустила руки в его густые черные волосы и наши губы слились в поцелуе. Это все, что я увидела. Обруч снова дал брешь, я потихоньку собирала информацию о своем прошлом. И это было здорово - знать, что я жила когда-то и в подсознании есть память обо всех жизнях. Нужно только освободить информацию. Но как, как мне это сделать?

* * *

В тот день, когда я пришла к Тварям, Черная Тень избавилась от обруча. Мой приход сдвинул ткань реальности и Черная Тень этим воспользовалась. Правда, никакой благодарности за это, поистине благое деяние, я от нее не получила. Впрочем, чему я удивляюсь, она привыкла, что все - только для нее. И я в том числе...