Исповедь расстриги. Как воскреснуть из мертвых

За два месяца, которые мы так насыщенно провели здесь на приходе, больше всего нам удалось сблизиться с уже упомянутый матушкой Евангелой и с её духовной сестрой Пансофией, тоже схимонахиней. Они не так давно приехали из Грузии и купили дом прямо напротив храма, ещё и поэтому мы с ними виделись чаще, чем с остальными.

На переезд сюда матушки получили благословение от своего духовного отца незадолго до его смерти, это был особо чтимый старец, его авторитет и подвиги вызывали у всех благоговение и трепет. Но обе сестры за несколько лет так и не прижились на новом месте, они постоянно вспоминали Грузию и чувствовали себя здесь чужими, хотя внешне монашеский коллектив на клиросе выглядел слаженным и монолитным.

Матушка Евангела, сухонькая и высокая, выглядела лет на семьдесят с небольшим, а матушка Пансофия, маленькая, округлая и согнутая почти пополам, казалась восьмидесятилетней, не меньше. Они обе чуть не полвека вместе следовали за своим гонимым батюшкой и реально сроднились между собой, как сёстры, но внешне и внутренне являли собой полные противоположности.

Для тех, кто читает книги сэра Тэрри Пратчетта, мне достаточно назвать имена двух ярчайших героинь его цикла «Плоский мир» – матушка Ветровоск и нянюшка Ягг – и сразу станет ясно и понятно, исключая только самое сильное пристрастие последней: всё же я рассказываю о схимницах, а не о ведьмах.

Остальные черты характеров нашего сестринского дуэта совпадали с литературными персонажами почти буквально – матушка Евангела, воплощение строгости и аскетизма, уставщица, знающая службу в совершенстве, немногословная, сдержанная и даже суровая, а матушка Пансофия, хоть и немощная, но всегда весёлая, улыбчивая, шустрая и неунывающая. Она обладала специфическим монашеским чувством юмора и своими короткими и точными репликами могла беззлобно поддеть и свою духовную сестру, и кого угодно. Впрочем, в её устах всё звучало легко, по касательной и совсем не обидно, но матушка Евангела привычно поддавалась на провокацию, и у них мгновенно вспыхивала и разгоралась своеобразная перепалка буквально на междометиях и обрывках фраз. Похоже, что их бесконечный спор длился те же самые полвека, не меньше.

Матушка Пансофия родилась в наших краях к югу от этих мест и овдовела в войну, а матушка Евангела никогда не была замужем, ее занесло сюда с Урала через Карпаты и Кавказ, и у обеих уже не осталось никакой знаемой родни. Вся их нерастраченная родственная любовь на ближайшие годы достанется нам и отцу Георгию с семьёй, причём взаимно, и с нашей стороны тоже искренне и от всей души.

Жили матушки очень скромно в чисто выбеленном изнутри и снаружи маленьком доме без удобств. В передней комнате у них была кухня с печкой, в уголке обеденный стол с потёртой клеёнкой, и неожиданная здесь старинная фисгармония со скрипучими педалями – необычный гибрид аккордеона и велосипеда. В другой комнате побольше с окнами на храм ближе к печному боку вдоль стен стояли две железные кровати, в левом углу этажерка с книгами, на подоконниках тоже книги и герань в горшках, а в красном углу несколько небольших икон, под ними стол со скатертью, на столе углом расставлены крупные иконы в тёмных киотах, горящая лампада и на краю стола стопка книг и пухлых тетрадей.

Я не помню никакого шкафа для одежды в светлом пространстве их домика, зато нас, слабонервных, наповал сразило зрелище двух новеньких гробов в сенях у входа. В те сложные времена матушки предпочли запастись ими заранее, как и могильными крестами, сваренными из водопроводных труб, но пока на гробах, накрытых обычной плёнкой, преспокойно стояли стеклянные банки и лежали сезонные овощи.

Всё просто и буднично.

Когда мы дождались отца Георгия с грузовой машиной и сложили туда все вещи, то прежде, чем нам всем разъехаться в разные стороны, мы наспех устроили скромное прощальное чаепитие с нашими дорогими матушками.

Они все незаметно собрались в церковном дворе, а матушка Зиновия подъехала на своём запылённом велосипеде. Перед тем как отец Георгий уселся в кабину грузовика вместе с матушкой Татьяной и Нюшкой, а Лёшка с Игорем примостились в кузове на вещах, мы все трогательно помолились и простились со слезами. Опять матушки спели нам старинное напутствие и пообещали всем укрытие здесь, когда придёт Антихрист.

Думаю, и так понятно, что с тех пор мы обрели жарких молитвенниц за нас и приезжали к ним в гости при первой же возможности.

Наш Коля с отцом Георгием не поехал, потому что старец Серафим благословил его испытать себя – сначала посмотреть на несколько мужских монастырей, пожить в каждом месяц-другой и потом поступить на послушание в тот из них, который он сам выберет.

А мы с Алькой на недельку вернулись домой, чтобы выдохнуть немного после всех передряг, но к Успению уже собрались и выехали к отцу Георгию на новый приход.

На новом месте

Да… Эта деревня к югу от нашего города радикально отличалась от предыдущей, хотя вроде бы степная холмистая местность везде примерно одинаковая, но там всё другое и ни на что не похоже.