Исповедь серийного убийцы

В начале Крамер решил, что попал на обычное светское мероприятие. Не такое, как в Москве, но все же… Но потом до него дошло, что он стоит сейчас перед лицом российской иммиграции. В каком-то смысле ему выпал уникальный шанс увидеть изнутри, как и чем живет русскоязычное сообщество за границей. О чем они говорят. О чем мыслят.

Крамер огляделся в поисках Ольги, но ее нигде не было видно.

* * *

– До сих пор не могу поверить в произошедшее, – сказала Лейла, азербайджанка с полными бедрами, сидевшая на диване в центре комнаты. – Макс был таким жизнерадостным, классным парнем… И зачем он только купил эту квартиру в Кестеле?

Кое-кто из собравшихся вопросительно на нее посмотрел и она продолжила, объясняя:

– Я всегда говорила, что пройдет минимум десять лет, прежде чем Кестель станет городом, пригодным для нормального проживания! А пока – что там? Одни стройки да банановые плантации. Ни магазинов, ни ресторанов, ничего! Одни босяки! Небезопасный район!

– Согласен, – поддакнул худой мужчина за пятьдесят.

Крамер узнал его: Николай из Украины. Он вел группу «Вконтакте» о жизни своей семьи в Алании, и ежедневно выкладывал в сеть фотографии Средиземного моря.

– Я тоже, когда выбирал город для переезда, прежде всего думал о безопасности. У меня все-таки дочки. И в этом плане Махмутлар меня абсолютно устраивает! Можно хоть в два часа ночи идти по улице и быть уверенным, что ничего не случится! А у нас в Украине? Да череп проломят сразу же!

– Точно! Наркоманы какие-нибудь!

Крамер вернулся к бару. В горле пересохло, и он надеялся найти для себя что-нибудь безалкогольное. Наконец, он наткнулся на бутылку колы и налил себе полный стакан. Леонид еще раз огляделся по сторонам. Ольги по-прежнему не было видно. Тогда его внимание снова переключилось на азербайджанку в центре гостиной. Лейла сидела на диване и с важным видом рассказывала о последних успехах своего бизнеса.

– Недавно у меня был клиент: бизнесмен из Москвы, дядя Миша. Позвонил мне и говорит: «Лейлочка, дорогая, хочу купить квартиру в Алании. Есть что-нибудь у тебя?». Я показала ему несколько вариантов. Он посмотрел, выбрал пентхаус в Обе за шестьсот тысяч евро.

– Да уж!..

– И дядя Миша спрашивает меня: «Лейлочка, сколько я должен тебе за услуги?» А я ему отвечаю: «Ничего, дядя Миша! Мне от тебя ничего не надо!» Сами понимаете: для меня главное – помочь хорошему человеку.

Слушатели одобряюще закивали.

– Брешет, – неожиданно раздалось у Крамера над ухом.

Он обернулся. Рядом с ним стоял Константин Солодовник. Подмигнув Леониду, он добавил шепотом:

– Все знают, что продавец платит минимум десять процентов комиссионных с любой сделки. А Лейлочка зачастую дерет все семнадцать. Значит, она получила с этой квартиры минимум девяносто тысяч. Такая она «бескорыстная» и «честная» дама.

Крамер рассмеялся:

– Очень циничное замечание.

– Судьба иммигрантов сама по себе цинична, – он плеснул в стакан Леонида немного «Jack Daniel’s» и протянул его Крамеру. – Проза жизни.

Тот нерешительно принял стакан, и, немного подумав, в два глотка выпил его содержимое.

Алкоголь приятно обжег горло. За одну секунду 546 дней воздержания превратились в ноль. Но Крамер не испытывал по этому поводу чувства жалости, ведь бывших алкоголиков не бывает, и рано или поздно у всех происходит срыв. В желудок будто бы ударило молнией. Огонь алкоголя окутал внутренности и через мгновение просочился в сознание.

Неожиданно в центр комнаты вышел плотный мужчина, одетый в шорты и хлопковую футболку. Слегка раскачиваясь, он жестом привлек к себе внимание окружающих, затем поднял бокал с красными вином и, выдержав паузу, заговорил с явным грузинским акцентом:

– Дорогие друзья! Мы собрались здесь сегодня, чтобы почтить память нашего близкого друга, человека с большой буквы, Максима Фролова. Его смерть – неоправданная, преждевременная, и такая нелепая, стала огромным ударом для всех нас. Максим был прекрасным человеком… Он был мне словно брат… Я никогда даже подумать не мог, что буду говорить о нем в прошедшем времени, друзья… И от лица собравшихся я хотел бы сказать, что все мы надеемся на скорейшую поимку преступника. Убийца Максима не должен остаться на свободе!

– Турецкие менты работать умеют! – выкрикнул кто-то. – Найдут!

– Будем надеяться.

Сверкнув бокалом в последний раз, грузин ушел на балкон.

В это время, из спальни снова показался Вадим. Он шел в обнимку с какой-то девушкой, и что-то активно нашептывал ей на ухо. Судя по выражению ее лица, она была не очень рада такому вниманию. Наконец, они остановились. Вадим закончил говорить и, отстранившись, выжидающе на нее уставился. «О’кей», – девушка закивала. Косыгин просиял, резко поцеловал ее в губы и, схватив за руку, потащил в сторону от толпы. Через несколько секунд они скрылись за дверью гостевого туалета апартаментов.

Крамер повернулся к Солодовнику и удивленно на него посмотрел.

– Я, конечно, понимаю, что все переживают смерть друга по-разному. Но чтобы так…

– Это Вадим. Тут ничего не поделаешь. Возможно, когда ты узнаешь его получше, он тебе даже понравится.