Исповедь сорокалетней женщины.

Я задумалась. Просто так вычесть из семейного бюджета десять тысяч мне было не просто, а после рождения внука сбережений «на черный день» практически не осталось.

-Ну, хоть пять, - поспешила снизить сумму Татьяна, видя мою нерешительность.

Она так плохо выглядела и так умоляюще просила, что мне стало жаль ее.

-Хорошо, но только с зарплаты, - пообещала я.

-Ладно, созвонимся. Пока.

Татьяна пошла к остановке, не оглядываясь.

Настроение мое сильно испортилось. К жалости, которую я испытывала к Татьяне, примешивался страх перед карающим действием времени.

Я стала подсчитывать, сколько не видела Татьяну. Мне казалось, что прошло совсем немного времени после нашей последней встречи, но поняв, что это не так, я немного успокоилась.

«Если человеку сделали неудачно пластическую операцию, конечно, он будет плохо выглядеть», - старалась я унять жалость, скребущую за душу, тем более, это была не та жалость, которая заставляет кинуться на помощь, а какая-то брезгливая жалость, которая заставляет отвернуться и спрятать глаза.

Андрею я ничего не стала рассказывать. Зачем портить ему настроение?

***

После двадцатого, в субботу, Петрова позвонила мне.

-Привет, Кать. Займешь пять штук? – спросила она.

Я уже спланировала бюджет так, чтобы занять пять тысяч Петровой, но сейчас ответила не сразу. Голос Татьяны был требовательным, и это мне не понравилось.

-Кать, мне очень нужно, - у Татьяны появились просительные нотки.

-Хорошо, - ответила я, помедлив. – Где и когда я тебе отдам деньги?

-Я хотела приехать за ними, но у меня температура поднялась.

-Ты заболела?

-Я же говорила, что пластику сделала неудачно. Видимо, еще из-за этого. Плюс, простыла.

-Ну, хорошо, если хочешь, я привезу, – невольно вырвалось у меня.

Я сказала это и разозлилась сама на себя за то, что предложила Петровой привезти деньги, но опять раскаялась: «А если она, правда, болеет? Если у нее не на что купить лекарство?»

-Привези сегодня! – обрадовалась Татьяна и тут же прибавила: - Если конечно сможешь.

Ксения с внуком жили то у нас, то у свекра со свекровью и именно в этот вечер они были в родном доме зятя.

-Ладно, привезу прямо сегодня, - согласилась я.

-Огромное спасибо!

-Ты все там же живешь?

-Конечно, все там же.

***

Я поднималась в лифте на девятый этаж в доме Петровой уже через два часа после нашего разговора. В моей памяти сохранилось воспоминание о квартире Татьяны, и я была очень сильно удивлена, увидев совсем другое.

Квартира Петровой изменилась совершенно. По ней словно прошлись с огромным пылесосом, который всосал не пыль, а большинство вещей вместе с мебелью.

Обои потускнели и во многих местах, где висели зеркала или картины, остались более светлые пятна. Удобная мягкая мебель пропала и на ее месте стояли уродливые диван и одно кресло, наверное, привезенные с дачи.

Я стояла посередине комнаты, оглядываясь по сторонам, и видимо, мое удивление было написано на лице.

-Таня, что у тебя произошло? – спросила я у Петровой, наблюдавшей за моей реакцией.

-Было много ненужных вещей, и я решила освободить квартиру от хлама.

Я промолчала, хотя все выглядело так, как будто нормальные вещи исчезли, а хлам появился.

-У тебя проблемы с деньгами?

-Пойдем на кухню! – позвала Татьяна, не ответив на мой вопрос.

На кухне я отдала ей деньги и села на предложенный стул.

Кухонная мебель была на месте, но исчезла бытовая техника и мягкий уголок. На месте дорогого большого холодильника стоял маленький старый «Орск», а на месте уголка разные стулья, не похожие друг на друга ни обивкой, ни формой, ни размерами.

В мойке было полно грязной посуды, а занавески выглядели так, как будто о них вытирали руки.

Татьяна набрала воды в чайник, поставила его на плиту и села напротив меня. Мы уставились друг на друга и стали разглядывать одна другую.

У Татьяны были синяки под глазами. Кожа на лице припухла, и глаза приобрели более удлиненную форму. Наверное, через время припухлость пройдет, но черты лица вряд ли изменяться. Татьяна и раньше не могла похвастаться красотой лица, но после операции оно стало просто неприятным.

Первой нарушила молчание Татьяна:

-Как поживаешь? – спросила она, чтобы что-то спросить.

-Нормально. А ты?

-Как видишь.

-У тебя проблемы с деньгами? – повторила я уже задаваемый ранее вопрос.

-Да, - ответила она, прямо посмотрев мне в глаза.

Татьяна, видимо, ждала, что я спрошу еще о чем-то, но я молчала, и она заговорила сама:

-Понимаешь, у меня со здоровьем проблемы, вот и идет много денег на лечение. Я бы к тебе не обратилась, но у всех, у кого можно занять, я уже заняла.

Сказав это, Татьяна посмотрела на меня настороженно, встала и унесла пять тысяч в комнату, видимо боясь, что я передумаю.

-Ну вот, - продолжила она вернувшись. – Наверное, ты знаешь о моей жизни многое. Ведь Маринка была осведомлена обо всех моих проблемах.

Татьяна внимательно посмотрела на меня, словно хотела понять, что же я знаю, а чего не знаю.