Исповедь странного человека

Я посмотрел на нее. Нет, правы классики. Душевное состояние, всегда отражается на внешности. Сейчас Алла, не побоюсь этого слова, прекрасна. Она сейчас красива не той красотой молодости, пример которой, я не так давно видел на входе сюда. Она красива очарованием зрелости, мудрости. Когда морщинки не портят, а только подчеркивают это впечатление. Таким женщинам нет нужды молодиться. Они прекрасны в любом возрасте!

Сердце тяжело бухнуло. Я увидел ее уже другим взглядом. Глаза быстро пробежались по всем выпуклостям и впадинам. В паху приятно потяжелело. Женщина тем временем села напротив, на другом краю дивана.

— Ты не за рулем? — спросила она, вопросительно изогнув бровь, берясь за бутылку с вином.

— Ты знаешь, — медленно произнес я, вместо ответа. — Мне наверно стоило придти все же вечером.

На лице женщины появилось выражение легкого удивления. Она посмотрела мне в глаза… А оттуда на нее глянуло Желание. Блин, что на меня нашло?

— Что ты делаешь сегодня вечером? — медленно, хрипло, спросил я.

— Это приглашение? — женщина улыбнулась, но в глазах не было ни капли смеха.

Там было другое, ответное моему, но не менее сильное ощущение.

— Да. Это приглашение, — охрипшим голосом ответил я.

Нити между нами вдруг натянулись и зазвенели. Никакого другого описания нахлынувшего на меня чувства я дать не смогу. В этот момент, я даже не подумал, о том, что у нее может кто-то есть. О деле, которое привело меня сюда. И еще у меня была уверенность, что мне не откажут. Я просто знал это. Знал и все.

И я знал, что и Алла почувствовала это. Я видел это, по ее вдруг потемневшим прищуренным глазам…

… Щелкнул замок двери. Я молча наблюдал, как женщина подошла ко мне. Я протянул руки. Привлек ее к себе…

… Она сидела у меня на коленях. Блин, прямо как школьники! Поцелуи на лавочке в парке! Плевать…

… — Прямо как в молодости, — сказала Алла, смотря в потолок.

Мы находились на диване. Ее ноги лежали на моих коленях. Пиджак от ее костюма был небрежно брошен на пол. Юбка находилась там же. И на ней, кажется, была сломана молния… Хлипкие сейчас вещи делают.

Впрочем, мои брюки с рубашкой лежали рядом. И на рубашке тоже, как есть, несколько пуговиц не хватало.

Алла посмотрела на меня. Потом на настенные часы.

— Однако, — прокомментировала она.

Она встала, одернула завернутую на самую шею блузку, накинула на плечи, поднятый с пола пиджак, подошла к зеркалу.

— Ты бы хоть предупредил, что с такими намерениями придешь, — мягко упрекнула Алла, улыбаясь.

— Веришь, сам не знал, — сокрушенно развел я руками.

Женщина сняла пиджак, открыла стенной шкаф-купе, забросила его туда. Следом полетела поддернутая с пола ногой юбка.

Через некоторое время женщина стояла перед зеркалом, затянутая в бежевый брючный костюм.

Я тоже решил одеться. Не сидеть же мне голым? Когда одевал рубашку, с ехидцей, молча, показал на места, где до того были пуговицы.

Алла притворно застенчиво пожала плечами, изображая раскаяние, вздохнула. Но глаза ее искрились. Я, принимая игру, погрозил пальцем, нахмурив брови.

— Так что за дело, привело тебя все же? — спросила Алла позже, когда мы чинно уселись на диване.

— Человека одного хочу трудоустроить, — ответил я, отщипывая виноградину и закидывая ее в рот.

— Кто он? — поинтересовалась Алла.

— Она, — уточнил я. — Девушка. Молодая. Красивая.

— А она против не будет? — поинтересовалась Алла, и, намекая, покосилась на диван, где мы до того так оригинально «поздоровались».

— Она не моя девушка, — ответил я.

— Понятно, — Алла встала, прошла за стол.

Так, похоже, начинается официальная часть визита.

— И кем, ты думаешь, мне ее взять? — спросила женщина, садясь в кресло.

— Кем возьмешь, — пожал я плечами. — Ей не привыкать.

Алла побарабанила пальцами по столу.

— Я бы даже сказал, что лучше будет, как меня тогда, — сказал я, после паузы.

— А она не против будет, так работать? — спросила Алла, чуть склонив голову к плечу.

— Не против, — уверенно ответил я. — Это ее шанс.

— Даже так, — Алла позволила себе легкую улыбку. — Ну что же, приводи…

Картины прошлого.

Дверь скрипнула открываясь. Дома. Наконец-то. Позади больничные коридоры. Казенная кровать. Дежурный свет в коридоре. Храп, а то и стоны соседей. Все позади. Дома…

Я зашел, поставил костыли в угол, снял куртку. Сел на стул у входа, не включая свет, хотя уже смеркалось.

А ведь я прощался с этим со всем, когда уходил тем утром. Тогда тоже хмурилось небо, и пахло совсем не весной.

Пока находился в больнице, то не думал об этом. Будто выпал на эти три недели из жизни. Находился между…

Мотоцикл мой починили, мне уже звонили. Так что «Бродяга» снова на ходу. И, кажется, все почти в порядке, если не считать ногу…

Со мной самим что-то не так. Что-то совсем не так. Теперь я прекрасно понимаю, куда я поехал. Искать смысл…

И что теперь делать?

Если не удалось сдохнуть, значит надо жить.

Телефон зазвонил громко, резко. Поморщившись, я снял трубку.

— Да. — коротко бросил я.

— Жень, ты уже дома? — зазвучал в трубке родной мамин голос.

— Да, мам, — ответил я, тепло улыбаясь…

День сегодняшний.