Исповедь странного человека

— Отец, когда узнал, меня из дома выгнал, — продолжила девушка. — Хотя я уже там и не жила. Так, появлялась, от случая к случаю. Он мне и появляться запретил. Я фыркнула и ушла. Неудачники! Вот что я думала о них тогда.

— Несколько лет пролетели как в угаре, — Марина упорно не желала глядеть на меня. — Вечеринки, пьянки, мужики. Бабы. Такие же, как и я, сучки. Женщинами их не назовешь.

Она вновь замолчала. Пауза затягивалась. Девушка поежилась, обняла себя за плечи.

— В конце концов, очнулась я, в одной кабине, — лицо девушки, и так не веселое, еще больше помрачнело. — В кабине грузовика, стоящего на стоянке. Потом какой-то мужик предложил мне собирать свои манатки, и вылезать, ему ехать, мол, надо.

— И вот стою я одна, возле дороги, — глаза Марины подозрительно блеснули. — И тут понимаю, что я шлюха. Обычная, придорожная блять. Которая дает за триста. А минет за сто. Меня начало колбасить, но не от холода, был июль. А от того, что все, я свою жизнь в унитаз спустила. Не образования, ни корочек. Все что я умею, это только ноги раздвигать, да ртом работать.

Слова хлестали будто хлысты. Марина после них помолчала, играя желваками.

— В общем, пошла я по дороге, куда глаза глядят, — вырвался у девушки очередной тяжелый вздох. — В какой-то деревне, на последние почти деньги, купила обычную одежду, выкинула к черту, все эти тряпки, что на мне были. Даже трусы. Мне казалась они такой мерзостью! Какой-то старик довез меня до вокзала. Я села на первый же поезд. Вот и приехала сюда. Попыталась начать новую жизнь…

Марина замолчала. Я подождал, выдержав паузу, после ее слов. Она все не решалась посмотреть на меня.

— Но не получилось, так? — спросил я, наконец.

Марина кивнула.

— Что тогда случилось? — продолжал я.

Если уж перечеркивать прошлое, то нужно выговориться полностью.

— Управляющий, — еле слышно произнесла Марина. — Из-за недостачи. А у меня же ни санитарной, ни опыта… Больше никуда не брали… И он… Мне… Меня…

Ее губы задрожали. В свете звезд блеснули две блестящие дорожки на щеках. Я на автомате шагнул к ней и обнял. Да и не на автомате, сделал бы то же самое.

Да, скотское это место, наш мир!

Она уткнулась мне в плечо, содрогаясь иногда от рыданий. Пусть. Со слезами сейчас выходит все прошлое, вся грязь, которая накопилась в душе. Мы так стояли долго, пятнадцать минут, может полчаса. Может час. Я не считал. А когда я почувствовал, что она успокоилась, я подхватил ее на руки и унес на кровать. На свою кровать…

… Когда она уснула, я еще некоторое время лежал, смотря на нее. Мы ничем таким не занимались. Я просто положил ее рядом с собой (благо, кровать у меня широкая, люблю спать на такой) и просто лежал, обнимая, вытирая иногда пробегающие слезы…

…Она спала, приоткрыв губы. Тихо сопела, а на уголки губ иногда раздвигала легкая, почти незаметная улыбка. Исполосованная душа снова успокоилась. И оживала. А на балконе остывал забытый чай…

ГРАНЬ ШЕСТНАДЦАТАЯ «Многоточие»

День сегодняшний.

— Ну, как моя протеже? — спросил я.

Алла задумчиво посмотрела на меня. Я пришел, без палева, чтоб Маринка не увидела меня. Пытался, было дойти один, без сопровождающего, но девушки на входе были непреклонно вежливы. Пришлось подчиниться столь настойчиво-улыбчивому эскорту. И вот я снова в кабинете у Аллы.

Женщина встала из-за стола, повернулась к окну.

— Знаешь, — сказала она, наконец, чуть повернув голову назад. — Жаль, что она не парень.

— Мне нисколько, — возразил я, улыбнувшись.

Алла повернулась, цепким взглядом обежала меня.

— А где она раньше работала? — спросила она.

— Я же тебе говорил, — ответил я, изображая удивление. — В магазине.

— В магазине? — повторила за мной Алла.

Я кивнул.

— А что тебя смущает? — поинтересовался я.

— Она улыбается, — ответила женщина.

— Тебя это так напрягает? — усмехнулся я.

— Нет. Мне интересно, почему человек выполняя тяжелую работу, — сказала Алла. — За копейки и уставая как лошадь, все равно улыбается?

— Ну, скажем так, до того жизнь была не очень радостной, — ответил я.

— Настолько? — слегка удивилась женщина. — Боюсь даже предположить, где она работала раньше… На рудниках?

— Почти, — криво улыбнулся я.

Алла покивала, побарабанив пальцами по столу.

— А она тебе кто? — задала она, наконец, вопрос.

— Никто, — ответил я. — Была. Теперь друг.

— Друг? — уже сильнее удивилась женщина. — Живет с тобой и друг?

— А все то, ты уже знаешь! — мягко попенял я.

— Я помню твой адрес, — возразила Алла. — А у нее такой же. Ты что, ее прописал?

— Да, — просто ответил я.

— Хм. Ну, это твое дело, — поджала женщина губы. — Но можно я тоже, как друг спрошу?

— Конечно, — усмехнулся я. — Наверно о том, хорошо ли я ее знаю?

— Да-да. Именно, — Алла серьезно смотрела на меня.

— Поверь, достаточно, — ответил я, тоже серьезно.

— Ну-ну, — нахмурилась Алла. — Ты жениться еще не собрался?

— Посмотрим, — улыбнулся я.

— Ты серьезно? — недоверчиво спросила женщина.

— А зачем мне так шутить? — спросил я ее в свою очередь.

Алла пристально поглядела на меня.

— Нет, — сказала она, наконец. — Я тебя никогда не пойму, наверно.