Исповедь Стража

— Я вызвал вас, друг мой, — тут же начал он, не давая мне задуматься, словно читал мои мысли, — чтобы извиниться за свои не слишком деликатные действия. Я не предупредил вас о том, что господин Линхир изволил нас покинуть и что по моей просьбе государь милостиво согласился утвердить вас в должности преемника Главы Тайной Стражи. Я не спросил вашего согласия, простите, но я был уверен в вашей верности престолу и Королевству. — Он обернулся, взял со стола свиток. — Вот ваш послужной список. Очень достойная служба, очень. Вас не зря называют человеком порядочным и надежным. Поскольку я теперь по милости государя являюсь первым Советником и вхожу в Совет наряду с князем Итилиэнским и князем Дол-Амрота, нам часто придется встречаться и работать вместе. Вот я и решил с вами лично познакомиться…

Он говорил, и говорил вроде бы ни о чем. Речь его была ровной, плавной, а голос — приятным и чарующим. Сначала я вслушивался в его слова, потом… Я не помню, что произошло потом, но то восхищение, та теплота, что вдруг затопила все мое существо, была самым великолепным чувством на свете. Я верил ему беспрекословно. Кощунственно было даже думать о том, чтобы не подчиниться, не поверить этому человеку. Высшим счастьем было служить ему, выполнять все его приказы — и умереть ради него. Мне казалось, что он — светится. И лишь где-то на самом дне сознания шевелилось неприятное чувство опасности, постепенно угасая…

— …последнее время?

— Что? — очнулся я.

Он ласково улыбнулся мне. Морщинки лучиками разбежались из уголков его темных теплых глаз.

— Я спросил вас, как продвигается ваше расследование?

Опасность неприятно резанула внутри, как разбитое стекло, мгновенно вырвав меня из обволакивающей теплоты. Я сумел — по крайней мере, внешне — сохранить невинный разомлелый вид.

— По какому именно делу, господин Советник? Я веду сейчас четыре дела.

— Я имею в виду то, связанное с документами конца Первой Эпохи на неизвестном языке.

Вот как. Ну понятно, откуда все пошло. Этот клятый копиист, мошенник, что векселя подделывал. Удивительный талант у него — любую рукопись может скопировать так, что не отличишь. Я попросил его скопировать как можно точнее для меня Круг Девяти Рун, тот, что был в рукописи о Девяти… Интересно, сколько ему заплатили? Или сам сдался? Как бы то ни было, он не знает всей правды. Этот ворюга видел только те листы, которые я ему давал… Но в них были дырочки — я расшил Книгу, чтобы сделать с тех листов список… Ну ладно.

— Ах это? Да пока не очень. Мы еще не выяснили, откуда могли быть похищены эти листы.

— Вы считаете — похищены?

— Да, конечно. Продажа ворованных старинных документов богатым любителям — это же сплошь и рядом. Иногда даже подобные любители заказывают, что именно нужно найти и украсть. Побывают у приятеля, увидят его собрание. Загорится такой гость получить какую-нибудь редкую рукопись — а приятель не продает. Остается только вора нанять. Может, здесь как раз заказанная рукопись или украденная наугад, для продажи. Но пока никто не заявлял о краже.

— А… вор?

— Увы. Ищем. Мы взяли эти рукописи во время облавы, но хозяин дома скрылся. И неизвестно, где он. Жив ли вообще. Но мы ищем.

— Мне казалось, хозяин дома был все же… задержан?

— Нет. Был задержан его жилец, который ничего не знает. Я собирался уже отпускать его…

— Пока повремените. Насколько мне известно, этот человек был связан с небезызвестным Топырем?

«Много же ты знаешь».

— Возможно, но Топырь не в моем ведении. Вы же знаете, я не допрашиваю.

— О да. Но все же повремените. Государь, увы, не позволил мне остаться во время празднеств в городе, но, надеюсь, до моего возвращения вы сможете еще некоторое время потерпеть его присутствие?

Он впился в мои глаза своими — черными, горячими, бездонными — и… пустыми. И я снова начал падать, падать, падать… Я был слаб. Мне было хорошо, я не хотел'сопротивляться… Потом прозвучал вопрос. И я понял, что нельзя не ответить, просто нельзя представить, что можно не ответить, я хочу ответить…

Острый осколок в ладони. Боль. Я недоуменно посмотрел на руку. Пусто. Но наваждение исчезло.

— Я все сделаю, как вы прикажете, господин Советник! — испуганно и растерянно, как нашкодивший мальчишка, проговорил я. Я и вправду был испуган.

— Хорошо, хорошо, — улыбаясь, похлопал он меня по руке. — Успокойтесь. Вы только что получили повышение, а с ним и новые обязанности. Понятна ваша растерянность. Я прошу вас составить полную опись документов, которые сейчас есть у вас в распоряжении, а также список содержащихся в вашем тюремном замке заключенных с указанием, кто и по какому делу задержан. И — помните о моей просьбе.

— Б-благодарю, господин Советник, — промямлил я, изображая полную преданность. — Я… я завтра же…

— Ну зачем же так быстро. Вы не успеете до завтра. У вас есть время до моего возвращения. Вы сами понимаете, что ваше повышение создало вам много неприятелей… так что я решил дать вам в помощь своих людей. Завтра же они представятся вам и будут в полном вашем распоряжении. «И будут следить за мной».

— Благодарю, господин Советник… Благодарю вас…