Исповедь травы

"Это не имеет никакого отношения к этике. На такую операцию расходуется полуторамесячный запас энергии - целитель после нее пластом лежит, а ей же еще и есть надо, чтоб энергию восстанавливать! И сама понимаешь, не что попало, а мясо, фрукты всякие, молоко... Так что не делается это за бесплатно, и никто ее не уговорит".

"Тогда соберем мы тебе эту сумму, всей "Баклан-студией" соберем! Леди Тассия ведь не чужая нам. Да и вообще - почему ты нам сразу не сказал? У нас же последние два месяца дела шли хорошо, мы бы отложили кое-что..."

"Элендишка, я не могу всю жизнь быть обязанным вам. В конце концов, мужчина я или нет, если не могу обеспечить собственную мать?"

"Не надо так говорить, пожалуйста! Это слишком напоминает мне Тихую Пристань - если ты не добытчик, значит, не мужчина..."

"В чем-то это правильно. Нельзя вечно сидеть на шее у друзей, недостойно это".

"Хорошо, тогда куда ты денешься? Возьмешь работу по контракту?"

"Еще не знаю... Может быть, даже что-то, вообще не связанное с Словом. Нельзя всю жизнь делать только то, что нравится".

"Ты с ума сошел, Флетчер! Ты же ничто не умеешь делать так хорошо, как..."

"Значит, ты любишь меня только за мои песни? А если бы их не было, я был бы совершенно не интересен тебе?"

"Опомнись, любимый мой! Как тебе вообще могло в голову такое прийти! Твои песни - это и есть ты, все лучшее в тебе! Разве можно отделить тебя от них и их от тебя?"

"Да, но моя жизнь ими совсем не исчерпывается. Вы же не желаете знать ничего другого и удерживаете меня... Сами хотите только развлекаться и от меня требуете..."

"Флетчер, что с тобой? Зачем ты так говоришь? Ты же видишь, как мне больно это слышать!"

"Извини, Элендишка, но я должен был это сказать. Тем более тебе - я ведь знаю, что ты берешь деньги от Арана".

"Ты пытаешься упрекнуть меня в этом?"

"Да. Так дальше продолжаться не может. Или ты со мной, или с ним".

"Но он же просто мой покровитель!"

"Не просто. Ты ведь была с ним в свое время?"

"Знаешь, если попытаться пересчитать всех, с кем я когдалибо была..."

"Вот это меня и тревожит. Ты ведь с Тихой Пристани, как ни крути, а поиски хорошего мужа у тебя в подсознание заложены. А я для тебя на данный момент что-то вроде развлечения, как наши уличные постановки."

"Да как ты вообще можешь такое говорить после того, как мы душами сливались!"

"Ну хорошо, насчет развлечения беру свои слова назад. Но все равно, как в той песенке: я тебе для счастья, муж для прочих нужд. И пока я в "Баклан-студии", так оно и будет. Нет, я сам хочу дарить тебе золотые цепочки и шелковые платья!"

"Ты так низко ценишь меня? Думаешь, я меряю любовь этим?! Думаешь, не способна без этого обходиться?!"

"Значит, не способна, если берешь подарки от Арана!"

"Флетчер, я начинаю просто пугаться! Ты говоришь так, словно пытаешься найти предлог отделаться и от "Баклан-студии", и от меня! До визита в Башню все это нимало тебя не тревожило!"

"Просто я этого не показывал. А там, в одиночестве, все это навалилось на меня, и я решил наконец развязаться, чтоб камнем не висело... Не реви, Элендишка, не надо. Я же не бросаю тебя, просто хочу, чтобы наши отношения встали немного на другую основу."

"А у меня такое ощущение, что ты сам не знаешь, чего хочешь. Я так и знала, что они испортят тебя там, в проклятом Туманном Ожерелье!"

Все потонуло в слезах, и дальнейшего разговора я просто не помню. Просто не помню...

Я лежу неподвижно, затаив дыхание - а за окном ветер шумит жесткой листвой вечнозеленых деревьев, и в шуме том неистовство и отчаяние... На дворец Пэгги летит еще одна гроза, но пока ни капли не упало на истомившуюся землю, и природой, как и мной, овладело исступление, коему дано разрешиться лишь слезами.

Как сложно в этом тревожном и яростном шуме прислушиваться к дыханию лежащего рядом! Я-то знаю, как трудно засыпает Флетчер - это в нем не изменилось, - как долго может лежать абсолютно беззвучно и неподвижно, и выдает его лишь дыхание, которого не слыхать.

Наконец-то! В окно падает тусклый отсвет от фонаря в парке, и в этом зеленоватом полусвете я вглядываюсь в лицо Флетчера. Нет, напряжение так и не оставило его, но ушло куда-то вглубь, черты стали мягче, на губы легла слабая тень улыбки. Заснул - но, кажется, и во сне не нашел облегчения... Кто знает, что сейчас видится ему?